Книга: Всё о Нью-Йорке

Голландский период (1б09—1664 гг.)

Голландский период (1б09—1664 гг.)

Первой из европейских стран за освоение акватории и территории нынешнего Нью-Йоркского региона взялась великая держава XVII века – Нидерланды. Напомним читателям, что в 1566 году в этой стране, находившейся под властью испанской короны, началась буржуазная революция, в 1581-м Голландия провозгласила независимость, а в 1609 году одержала окончательную победу в войне за нее. В конце XVI – первой половине XVII века в Нидерландах, которые стали называться Республикой Соединенных провинций, быстрое развитие получило капиталистическое мануфактурное производство (главным образом текстильная промышленность), рыболовство и судостроение. Благодаря выдающимся успехам последнего к середине XVII века на долю голландского флота приходилось 60 % всего количества морских судов европейских стран! Именно Голландия была в этот период подлинной «владычицей морей».

А проводниками голландской глобальной экспансии выступали торговые компании, действовавшие от имени Генеральных штатов – верховного органа власти Республики Соединенных провинций. Основанная в 1602 году нидерландская Ост-Индская компания, хотя и была создана на два года позже одноименной английской, фактически очень скоро монополизировала европейскую торговлю со странами Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока. Она превратилась в настоящее «государство в государстве», располагая собственными войсками и огромными финансовыми ресурсами.

Именно по поручению нидерландской Ост-Индской компании в поисках Северо-западного прохода – морского пути между Атлантическим и Тихим океанами – в 1609 году на корабле «Полумесяц» вошел в Нью-Йоркский залив великий английский мореплаватель Генри Гудзон. Согласно сообщениям исследователей истории Статен-Айленда, он положил начало голландской торговле в регионе и дал острову нынешнее имя в честь Генеральных штатов (голл. Staaten).

С экспедицией Гудзона связано также появление на картах названия Манхаттан. Его в версии Маннахата записал в вахтенном журнале один из офицеров «Полумесяца». На карте 1610 года уже фигурирует название Манахатта. Возможно, Гудзон общался на этом острове с местными индейцами.

«Полумесяц» Гудзона на реке, получившей имя великого мореплавателя

Наверняка же известно, что мимо Манхаттана мореплаватель прошел 12 сентября 1609 года. Затем, оставляя справа побережье Бронкса, Гудзон поднялся по реке, ныне носящей его имя, до места, где сейчас расположена столица штата Нью-Йорк город Олбани.

Опираясь на отчеты Гудзона, нидерландская Ост-Индская компания организовала новые экспедиции с целью создания в регионе пушных факторий (так назывались торговые конторы и поселения европейских купцов в колониальных странах). В то время в Европе были очень дороги бобровые шкуры, и компания рассчитывала на высокую прибыльность освоения нового региона – поставщика этого товара, даже несмотря на неизбежные потери, связанные с нелегкой миссией первопроходцев. Неудачей закончилась вторая экспедиция 1610 года: на Гудзоне погиб корабль шкипера Зеймена Ламбертса May.

В 1611 году регион, исследованный Гудзоном, по поручению группы купцов-лютеран посетил легендарный голландский мореплаватель Адриан Блок в сопровождении напарника (а точнее будет сказать – сподвижника) капитана Хендрика Кристиансена. В Голландию они вернулись с грузом мехов и с двумя сыновьями индейского вождя-сахема.

В 1613 году Блок возглавил четвертую голландскую экспедицию к низовьям Гудзона на корабле «Тигр». Его сопровождали несколько торговых судов. Сперва мореплавателя подстерегала крупная неприятность: во время швартовки у южного побережья Манхаттана на «Тигре» возник пожар, и судно было уничтожено огнем. Его останки обнаружили археологи в 1916 году. Сейчас этот древнейший памятник европейской материальной культуры региона выставлен в Музее города Нью-Йорка. Потеря «Тигра» не сломила Блока. Он перезимовал со своей командой в южной части острова Манхаттан, а весной построил новый корабль длиной 42 фута (13 м) и весом в 16 тонн, название которого лучше всего перевести как «Непоседа». На «Непоседе» Блок первым из европейцев проплыл через Ист-Ривер и Хелл-Гейт до пролива Лонг-Айленд (часто именуемого ньюйоркцами просто Саунд, то есть Пролив), исследовал его и установил, что суша Лонг-Айленда – остров, а не полуостров. Кстати, он же окончательно доказал, что островом является и Манхаттан.

Именно Блок назвал расположенный между Английской Виргинией на юге и Французской Канадой на севере регион близ океанского побережья Новыми Нидерландами. Между тем успехи первопроходцев и радужные перспективы торговли мехами побудили Генеральные штаты 27 марта 1614 года издать весьма мудрое постановление. Этим актом открывателям новых территорий, бухт и проходов в случае, если они предоставляли подробный отчет не позднее чем через 14 дней после возвращения, обеспечивалось исключительное право на четыре экспедиции в открытые ими местности на протяжении ближайших четырех лет. 11 октября 1614 года Блок, Кристиансен и двенадцать других купцов подали Генеральным штатам соответствующую петицию, и созданной ими Ново-Нидерландской компании было даровано эксклюзивное право торговли в регионе между 40-й и 45-й параллелями на четыре года.

Оценить по достоинству отвагу и искусство Блока и его последователей помогает фрагмент из книги «Рассказы путешественника» (1824) выдающегося ньюйоркца Вашингтона Ирвинга, который так живописал упомянутый выше Хелл-Гейт: «Приблизительно в шести милях от достославного городка Манхэттена… есть узкий проток, где течение, сжатое с обеих сторон высящимися друг против друга мысами, с трудом пробивается через отмели и нагромождения скал. Порою, однако, оно стремительно несется вперед и преодолевает эти препятствия в гневе и ярости; и тогда проток вскипает водоворотами, мечется и ярится белыми гребнями и барашками, рвет и неистовствует на быстринах и бурунах… Этот могучий, бурный, буйный и пьяный проток, будучи опаснейшим для плавания местом, доставлял немало неприятностей и хлопот голландским морякам былых дней; он самым бесцеремонным образом швырял их похожие на лохани суда, кружил их вихрем в водоворотах, и притом с такой быстротой, что у всякого, кроме голландца, непременно закружилась бы голова; он нередко бросал их на скалы и рифы, как это случилось, например, со знаменитой эскадрой Олофа Сновидца[1]. Именно тогда, будучи вне себя от ярости и досады, он и его спутники прозвали эту стремнину «Хелле-Гат»[2] и торжественно отдали ее во владение дьяволу Это название было переосмыслено впоследствии англичанами и превратилось в «Хелл-Гейт»[3]…» (перевод А. Бобовича).

На сегодняшних картах напоминают о голландском первопроходце Адриане Блоке названные в его честь остров и пролив Блок-Айленд, которые расположены к северо-востоку от острова Лонг-Айленд. Славное имя Блока также носит одна из средних школ нью-йоркского района Куинс, омываемого свидетелями подвига бесстрашного мореплавателя проливами Ист-Ривер и Лонг-Айленд.

На крайнем юго-западе Манхаттана голландцы в 1613 году основали торговый пост. Символично, что он был создан на том участке поблизости от нынешней Черч-стрит, на котором в последней трети XX века расположился Всемирный торговый центр. Лидером среди первых поселенцев был некий Кристиан Хендриксен, который с определенной точки зрения может рассматриваться как основатель Нью-Йорка. Также в их числе находился уроженец Санто-Доминго Ян (Хуан) Родригес – первый чернокожий житель города.

Сначала деятельность голландцев в регионе, осуществлявшаяся под эгидой Ново-Нидерландской компании, была чисто коммерческим предприятием. Однако в 1621 году завершился двенадцатилетний период перемирия между Республикой Соединенных провинций и Испанией. В том же году была создана нидерландская Вест-Индская компания, полем политико-экономической экспансии которой стали страны Америки, включая ново-нидерландский регион, и Западной Африки. В 1624 году Новые Нидерланды (территории, расположенные на восточном побережье Северной Америки, между 38-м и 42-м градусами широты) получили официальный статус голландской заморской провинции.

Управление Новыми Нидерландами осуществляли генеральные директора (губернаторы), назначаемые Вест-Индской компанией. Перед ними была поставлена задача сформулировать план действий по защите входа в реку Гудзон, а также сосредоточению торговых операций и консолидации большей части поселенцев по соседству от создаваемого центрального, главного укрепления.

Первым губернатором провинции летом 1624 года стал купец Корнелиус Якобсен Мей. Свое первое путешествие по региону этот авторитетный исследователь Нового Света совершил в 1614 году в качестве капитана корабля, на котором проплыл по реке Гудзон, досконально изучив ее. Позже, в 1620 году, Мей исследовал залив Делавэр и его побережье; память о первооткрывателе хранят мыс Мей, город и округ Кейп-Мей в штате Нью-Джерси.

Капитан Мей на корабле «Новые Нидерланды» в рамках государственной кампании по освоению новых земель доставил из Европы на небольшой остров Нотен (с 1784 года – Говернорс-Айленд), расположенный к юго-востоку от Манхаттана, летом 1624 года первую партию иммигрантов в составе 30 валлонских и фламандских семей. (Эти этнические группы проживали в той части территории исторической Голландии, которая лишь гораздо позже, в 1830 году, вошла в состав независимого государства Бельгия.) А значит, именно Корнелиус Якобсен Мей положил начало регулярному заселению нынешнего района Манхаттан.

В начале 1625 года Мея на посту губернатора Новых Нидерландов сменил Виллем Ферхильст. Он прибыл в провинцию в январе. А в июне того же 1625 года на Нотен приплыла на трех кораблях вторая группа голландских семей, которая привезла с собой больше сотни лошадей и коров, а также изрядное количество коз, свиней и овец.

Перед Ферхильстом и его советом Вест-Индской компанией была поставлена задача выбрать по своему разумению оптимальное место на Манхаттане для основания центрального поселения провинции и обеспечить переезд иммигрантов с острова Нотен на Манхаттан. Также Генеральные штаты поручали ему выкупить у индейцев остров Манхаттан. В специальной директиве подчеркивалось, что ни в коем случае нельзя действовать силой: следует убедить индейцев продать эти земли и расплатиться с ними в той форме, которая их удовлетворит.

С первой задачей Ферхильст справился. Ему помог присланный из Голландии с предписанием построить форт и осуществить планировку окружающих улиц и тротуаров военный инженер Крейн Фредерикс. К концу 1625 года Ферхильст и Фредерикс выбрали для строительства укрепления место близ южной оконечности Манхаттана, к югу от нынешней площади Боулинг-грин, где стоит знаменитое «Здание таможни США». В его окрестности доставили с Нотена значительную часть поселенцев, их имущества и скота. Кстати, в том же 1625 году на Манхаттан были привезены первые чернокожие рабы из Африки.

В планах Крейна Фредерикса были определены направления развития города. Главное укрепление решено было назвать фортом Амстердам. Соответственно поселение получило громкое имя Новый Амстердам.

Амстердам в тот период был одной из мировых столиц, в ряде отношений – первой среди них. Стремительное возвышение Амстердама началось с 1576 года, когда испанцы разграбили Антверпен, до того бывший, пожалуй, самым мощным хозяйственным центром Западной Европы. Многие банкиры и купцы из Антверпена перебрались в благоприятный для, говоря современным языком, развития бизнеса Амстердам. В 1609 году, наряду с победоносным для Голландии завершением войны с Испанией и появлением экспедиции Гудзона в регионе будущего Нью-Йорка, произошло еще одно знаковое событие: был основан Амстердамский банк, который вскоре стал крупнейшим международным центром финансовых операций. Так что имя, данное новому поселению, действительно было звучным, ко многому обязывающим и символическим. Сразу как бы делалась заявка на его грядущее присоединение к элитарному кругу мировых столиц.

Задачу приобретения у индейцев-ленапе территории Манхаттана решил в 1626 году сменивший Ферхильста на посту губернатора Новых Нидерландов и правителя Нового Амстердама Петер Минуит. Он выкупил остров у племени манахатта за товары стоимостью в 60 золотых гульденов, что примерно равняется нынешним 500 долларам США. Легенда, гласившая, что Манхаттан был приобретен в обмен на стеклянные бусы и прочие безделушки, имевшие смешную цену в 24 сегодняшних доллара, историческими исследованиями опровергнута. И все-таки, даже принимая во внимание гораздо большую экономическую значимость каждой денежной единицы в начале второй четверти XVII века, сделку, заключенную Минуитом, следует признать весьма удачной для голландцев.

В Новом Амстердаме сначала было задумано строительство весьма крупного форта, который при необходимости мог бы вместить все окрестное население. Однако жизнь внесла коррективы. Разразившаяся в верховьях Гудзона война между племенами могауков и могикан вынудила переместить тамошних голландских поселенцев в окрестности строящегося форта Амстердам. К тому же колонисты жили в мире с индейцами Манхаттана, отсутствовала непосредственная угроза нападения со стороны конкурирующих европейских держав, а освоение территорий требовало огромных затрат, которые лишь отчасти покрывались доходом от торговли мехами. Поэтому размеры укрепления были существенно уменьшены по сравнению с первоначальным проектом. Строительство форта, чьи стены, подобно тому как это делалось в Голландии, содержали смесь глины и песка, было завершено в 1628 году. К этому моменту численность жителей Нового Амстердама – военного гарнизона и поселенцев – составляла примерно 270 человек, включая детей.

На острове Нотен также был построен форт, а вдобавок – лесопилка. Вообще, европейские поселенцы Новых Нидерландов не только торговали с коренными жителями края. Кроме этого, они выращивали пшеницу и кукурузу, разводили скот. Причем наряду с фермерскими хозяйствами существовали и крупные поместья феодального типа, созданные голландскими землевладельцами – «патронами». Довольно быстро в Новых Нидерландах развивались также морская торговля и промышленность. А еще голландцы, очень скоро сориентировавшись, перехватили у индейцев, как и поселенцы Новой Англии, первенство в производстве местных «денег» – вампума – за счет использования более совершенных орудий труда. Главным в регионе Новых Нидерландов центром изготовления вампума стал голландский «монетный двор», располагавшийся на острове Лонг-Айленд.

Петер Минуит

Вернемся к губернаторству Петера Минуита. Он положил начало двум достойным уважения и подражания нью-йоркским культурным традициям: склонности к демократизму и религиозно-этнической терпимости. Минуит считал необходимым в законодательном, обязательном порядке создать при генеральном директоре консультативный орган из пяти членов, который бы выполнял совещательные функции и вместе с губернатором решал проблемы развития, управления, формирования правовой базы в колонии. В этом контексте, чтобы гарантировать соблюдение законности, он предложил ввести, говоря современным языком, институт генерального прокурора. Также, по оценке историков, при Минуите Новый Амстердам стал воистину раем для французских гугенотов, искавших религиозной свободы.

Еще отметим, что, по сравнению с правлением последователей, период губернаторства Минуита был самым мирным для провинции Новые Нидерланды. Это касалось как отношений с индейцами, так и ситуации внутри сообщества колонистов. Может, поэтому столь многое в сегодняшнем Нью-Йорке напоминает об этом человеке. Назовем хотя бы Питер Минуит-плаза – небольшой парк в южной части Манхаттана – и манхаттанскую школу № 108, которая носит имя третьего губернатора Новых Нидерландов.

Занимавший пост генерального директора с 1633 по 1637 год Ваутер Ван Твиллер запомнился главным образом тем, что не смог противостоять экспансии англичан в ряде регионов провинции, а также успехами по части личного обогащения. Впрочем, поскольку Новые Нидерланды оставались в значительной степени коммерческим начинанием, губернаторское предпринимательство не только не запрещалось, но и в разумных пределах поощрялось. Проблема заключалась в том, что личные успехи Ван Твиллера ни в коей мере не сопровождались достижениями на поприще государственного управления.

Сменивший Ван Твиллера в 1638 году Виллем Кифт, в отличие от своих предшественников, никогда до назначения на должность не бывал в Новом Свете и не имел ни малейшего представления о том, как управлять заморской провинцией. Это сочеталось с тягой Кифта к жестко авторитарному стилю руководства. Его назначение совпало по времени с решением Генеральных штатов о том, чтобы принимать более активное участие в управлении Новыми Нидерландами.

Дело в том, что Вест-Индская компания имела монополию на торговлю мехами (наиболее прибыльный вид хозяйствования), контролировала другие предприятия и распределение земель в провинции. В итоге отсутствовал простор для индивидуального предпринимательства, а в земледелии наблюдалось засилье «патронов» – владельцев крупных поместий феодального типа. Генеральные штаты ликвидировали торговую монополию Вест-Индской компании и лишили ее упомянутого права контроля. Как результат, в одночасье резко возросла иммиграция из Европы. Вдобавок хлынул поток переселенцев из Новой Англии и также английских Мэриленда и Виргинии. Историки констатируют, что, вследствие развертывания этого процесса, уже очень скоро в голландских колониях почти половину жителей составляли англичане.

Семейная пара индейцев алгонкинов (XVIII ст.)

Что касается Кифта, то он оказался не на высоте задач, которые предстояло решать. Из-за своего авторитаризма губернатор полностью рассорился с местной общественностью, и в первую очередь с ее лидерами, которые хотели принимать участие в управлении провинцией и особенно Новым Амстердамом. Однако Кифт упрямо не желал прислушиваться к чьим-либо советам, даже несмотря на соответствующие рекомендации и прямые указания Вест-Индской компании. Также он умудрился войти в конфронтацию со шведами на реке Делавэр, с англичанами на реке Коннектикут и со всеми без исключения индейскими народами, с которыми ему приходилось иметь дело.

Историки предполагают, что в каком-то серьезном вопросе Кифт индейцев обманул. Нравы тогда в Новом Свете были суровые, и в ситуациях, когда кто-либо чувствовал себя обиженным, постоянно вспыхивала кровавая резня. Крепко доставалось как туземцам, так и европейским колонистам. Но последние имели преимущество в вооружении. В итоге потери индейцев были, как правило, гораздо значительнее.

В начале 1643 года в регионе, ныне охватываемом Нью-Йоркским метрополитенским ареалом, произошло несколько подобных вспышек насилия. В результате одной из них на Гудзоне, в местности, где сейчас расположен Джерси-Сити, были убиты восемьдесят индейцев. В ответ одиннадцать алгонкинских племен объединили усилия, и разразилась война, которая получила имя ее, как считается, главного виновника – Кифта. Некоторое время индейцы брали верх и были близки к тому, чтобы нанести голландцам полное поражение. Однако Нидерланды прислали Кифту мощное подкрепление, и это привело к перелому в ходе военных действий. Голландцы сумели нанести индейцам сокрушительное поражение, и «война Кифта» завершилась 29 августа 1645 года подписанием мирного договора. Впрочем, отставку упрямого и конфликтного Кифта это отдалило совсем ненамного.

В 1647 году губернатором провинции стал Петер Стайвесант. Данное событие практически совпало с началом нелегкого периода в истории Нидерландов. Сильнейший удар по голландской посреднической торговле нанес кромвелевский Навигационный акт 1651 года. Затем последовала полоса тяжелых войн с крупными государствами, которые претендовали на ведущие роли в Европе и оспорили первенство голландцев по части колониальных захватов и морских перевозок: с Англией (в 1652–1654,1665—1667 и 1672–1674 годах) и с Францией (в 1667–1668 и 1672–1678 годах). В результате к началу XVIII века экономическая и политическая мощь Нидерландов была существенно подорвана, они фактически утратили статус великой державы и потеряли значительную часть своей колониальной империи, в том числе провинцию Новые Нидерланды.

Петер Стайвесант – последний генеральный директор Новых Нидерландов (1660)

До приезда в Новый Амстердам Стайвесант уже приобрел опыт работы на голландскую Вест-Индскую компанию, занимая должность директора (правителя) группы островов в Карибском бассейне. Там во время стычки с португальцами или испанцами он потерял правую ногу и ходил на протезе, благодаря чему получил от жителей Новых Нидерландов прозвище Деревянная Нога.

Стайвесант не только не уступал своему предшественнику Кифту по части авторитарности, но даже, пожалуй, превосходил его.

Правление Стайвесанта нередко характеризуется как деспотическое.

Он наотрез отказывался делиться властью с гражданами провинции.

Более того, Стайвесант стремился контролировать церковную жизнь и по каким-то причинам просто изгнал из колонии нескольких голландских пасторов! Иудеям, лютеранам и квакерам губернатор запретил строить свои молельные дома. Когда неумеренное потребление алкоголя переросло, по мнению Стайвесанта, в серьезную общественную проблему, он попытался жестко контролировать торговлю спиртными напитками, а всем тавернам предписал закрываться не позже 9 часов вечера. Стайвесант явно превышал свои полномочия. Однажды, когда напряженность в его отношениях с гражданами достигла опасной точки, Вест-Индская компания должна была вмешаться и заставить генерального директора смягчить введенные ранее суровые установления.

Будет несправедливо не упомянуть о положительных результатах деятельности Стайвесанта. За время его правления население Нового Амстердама увеличилось с 2 до 8 тыс. человек, торговля процветала, а в провинции, где жили выходцы из многих стран и самых разнообразных социальных групп, установилось ощущение сакраментальных «закона и порядка», до того, по большому счету, отсутствовавшее. Стоит вспомнить о том, что в 1660 году в Новом Амстердаме была создана первая городская больница (учитывая, что речь об Америке, уместно сказать «госпиталь»). Если же говорить о добросовестности, то Стайвесант всегда строго следовал директивам своих работодателей из Вест-Индской компании.

В 1652 году колония получила право самоуправления. 2 февраля 1653 года Новый Амстердам официально обрел статус города и был наделен муниципальными правами. В июне 1665 года этот статус, уже под новым названием, был подтвержден, что делает Нью-Йорк самым старым городом США.

В 1653 году Стайвесант для защиты от индейцев, колонистов Новой Англии и «европейских» англичан оградил северную границу Нового Амстердама мощной стеной. При ее строительстве использовался и труд африканских рабов. Созданная из дерева и земли четырехметровая стена была укреплена частоколом.

Карта Нового Амстердама, созданная в 1660 году (север справа)

Уже в английский период, в 1685 году, здесь была проложена ставшая впоследствии всемирно известной Уолл-стрит. Сама стена была разобрана в 1699 году. Считается, что Уолл-стрит получила название благодаря стене (англ. wall), хотя ряд специалистов полагают, что оно было дано в честь валлонов (англ. Walloons) – этноса исторической Голландии и современной Бельгии, представители которого внесли выдающийся вклад в создание и развитие Нового Амстердама.

22 августа 1654 года в городе появилась группа первых еврейских переселенцев – ашкенази из Амстердама, которые имели выданные Вест-Индской компанией паспорта. Вслед за ней в сентябре прибыла группа евреев-сефардов, которые бежали из Бразилии после отвоевания тамошних голландских владений португальцами. Сефарды паспортов не имели, что грозило им серьезными неприятностями. Однако общественность Нового Амстердама в этот момент наиболее ярко проявила свою религиозно-этническую толерантность. Несмотря на возражения ряда влиятельных лиц, включая губернатора Стайвесанта, сефардам в 1655 году под нажимом зарождающегося гражданского общества было предоставлено право на постоянное проживание на основании принципов «разума и справедливости». Кроме того, на протяжении XVII века в городе поселилось много испанцев, а также африканцев (причем не только рабов, но и свободных людей).

В северной части Манхаттана голландские поселенцы, которых возглавлял Хендрик де Форест, впервые обосновались в 1637 году.

Однако затем под натиском индейцев большинство их вынуждено было покинуть эти места. И лишь в 1658 году тут под руководством Петера Стайвесанта было создано постоянное поселение, которое получило название Новый Гарлем (Харлем) в честь одноименного голландского города. По инициативе Вест-Индской компании одиннадцать чернокожих работников восстановили индейскую тропу, которая вела к здешним роскошным низинным лугам; позже она превратилась в Бостонский почтовый тракт.

На территории Бронкса первое европейское поселение создал в 1639 году проживавший в Нидерландах швед, морской капитан Йонас Бронк. Он с женой и небольшой группой слуг – немцев, голландцев и датчан – обосновался на ферме на берегу Гарлем-Ривер. Другие голландские и английские поселенцы позже именовали эту местность Землей Бронка, откуда и пошло название городского района Нью-Йорка.

В 1642 году за освоение других частей территории Бронкса взялись англичане, прибывавшие сюда из соседнего Род-Айленда. Джон Трок-мортон возглавил группу поселенцев, которая обосновалась на получившем в его честь название полуострове Трогс-Нек. Одновременно Энн Хатчинсон поселилась на берегу реки, которой позже было дано имя женщины-первопроходца. Однако вспыхнуло восстание индейцев. Трокмортон и его спутники спаслись бегством, а Энн Хатчинсон была убита.

В 1654 году восточную часть нынешней территории Бронкса купил Томас Пелл из Коннектикута. По его инициативе в том месте, где начинался судоходный отрезок речки Уэстчестер, шестнадцать семей переселенцев основали первую в крае деревню Уэстчестер. А в 1663 году, опять-таки по инициативе Пелла, десять семей создали поселение Истчестер на северо-востоке Бронкса.

Территорию Куинса, хотя она также входила в состав Новых Нидерландов, с самого начала, наряду с голландцами, заселяли главным образом англичане, прибывавшие сюда из Новой Англии. Первые европейские поселения в этом районе появились в 1635 году. В 1642 году возникли колонии Маспет и Ньютаун (нынешний Элмхерст), в 1643-м – Флиссинген (Флашинг), в 1644 году – Фар-Рокавей (ставшая позднее частью Хэмпстеда), в 1656 году – здешняя Ямайка (Джамайка).

Территорию Бруклина, напротив, начинали осваивать преимущественно выходцы из Нидерландов. Первое голландское поселение, основанное в 1634 году, называлось Мидваут (в дальнейшем – Мидвуд). Также в 1630-е годы голландцы выкупили у ирокезов-могауков земли, на которых расположены сегодняшние Гованус, Ред-Хук, Бруклин Нейвиярд и Бушвик. Деревня Брекелен в 1646 году получила муниципальные права от голландской Вест-Инд-ской компании и таким образом стала первым поселением на территории современного штата Нью-Йорк, которое обрело статус муниципалитета, на семь лет опередив Новый Амстердам (получивший эти права третьим, после поселения-предшественника Олбани, нынешней столицы штата).

Бурной была история европейской колонизации Статен-Айленда. Первая попытка создать европейское поселение была предпринята в самом начале 1639 года. 5 января капитан Давид Питерсен Де Фриз (который впоследствии, кстати, стал одним из наиболее влиятельных общественных деятелей Нового Амстердама) сделал в судовом журнале запись о том, что им на остров Статен были посланы несколько спутников с целью основать колонию и начать строительство. Однако к 1641 году европейцы покинули эту колонию из-за цепочки конфликтов с индейцами, которая получила название «свиной войны».

Вторая колония на Статен-Айленде была создана в 1642 году. И опять уже в следующем, 1643 году жители вынуждены были оставить ее, потерпев поражение в так называемой «войне виски» с коренными американцами. В 1650 году была предпринята третья попытка колонизации. Но прогресс заключался лишь в том, что поселение просуществовало дольше двух предыдущих – до 1655 года. Затем оно также было ликвидировано в результате «персиковой войны» с индейцами.

Наконец 20 августа 1661 года девятнадцать семей голландцев, валлонов и французов-гугенотов создали к югу от пролива Нэрроуз, неподалеку от сегодняшнего Саут-Бич, первое постоянное европейское поселение на Статен-Айленде, которое получило название Ауде-Дорп (в переводе с голландского – «старый город»). Впрочем, уже не за горами было завершение голландского периода истории Нью-Йорка.

27 августа 1664 года, когда Голландия и Англия находились в состоянии мира, последняя осуществила внезапное нападение: четыре английских фрегата вошли в бухту Нового Амстердама, бросили якорь в Грейвсенд-Бей у побережья нынешнего Бруклина, и было выдвинуто требование о капитуляции Новых Нидерландов. Голландский гарнизон практически не оказал сопротивления. Жители Нового Амстердама и вовсе проигнорировали призыв к защите города, исходивший от крайне непопулярного губернатора Стайвесанта. Тому ничего не оставалось, как 8 сентября 1664 года подписать капитуляцию. Все же справедливости ради отметим, что Стайвесант и его совет занимали твердую позицию на переговорах с англичанами. В результате были приняты временные Переходные статьи, которые гарантировали жителям Новых Нидерландов «свободу религиозной совести», то есть вероисповедания.

Незадачливый последний генеральный директор Новых Нидерландов, подписав акт капитуляции, отбыл для отчета в Амстердам, где находилась штаб-квартира Вест-Индской компании. Однако вскоре он вернулся в ставший родным Новый Амстердам (уже сменивший имя на Нью-Йорк) и прожил в этом городе до конца своих дней. Улица, расположенная на том месте, где находилась ферма («бауверей») Стайвесанта, и сейчас носит дошедшее с тех пор англизированное название: улица Бауэри.

Добавим, что все памятники архитектуры Нового Амстердама были уничтожены пожарами 1776 и 1835 годов. Поэтому о голландском периоде истории в сегодняшнем Нью-Йорке вообще напоминают главным образом топонимы: указанные выше Гарлем, Бруклин, Бронкс, Флашинг, Статен-Айленд, а также Кони-Айленд (произошедший от голландского названия, которое переводится как Кроличий остров) и ряд других.

А еще голландская старина Манхаттана и Новых Нидерландов продолжает жить во многих увлекательных произведениях классика американской литературы, этнического шотландца, знаменитого ньюйоркца и в чем-то самом сокровенном – ново-амстердамца Вашингтона Ирвинга.

Оглавление книги