Книга: Ярославль Тутаев

Тутаев

Тутаев

В 50 км выше Ярославля берега Волги резко меняют свои очертания. До этого чуть всхолмленные и пологие; они поднимаются почти на сорокаметровую высоту. Здесь вдоль обоих прибрежных скатов привольно раскинулся город Тутаев, в прошлом Романов-Борисоглебск. Его неповторимый облик неотделим от необъятных волжских просторов. Это один из самых поэтичных и запоминающихся заповедных уголков среднерусского пейзажа. Многочисленные памятники зодчества этого небольшого древнерусского города вписали одну из самых ярких страниц в историю ярославского искусства XVII в.

Волга разделяет город на две части, долгое время имевшие обособленный административный и хозяйственный уклад и вплоть до конца XVIII в. считавшиеся разными городами. Древнейший из них — левобережный Романов — основан в середине XIV в. по указу угличского князя Романа Васильевича как небольшая крепость. Вокруг его бревенчатого тына вдоль обрывистого берега реки быстро разросся посад. В середине XV в. «Романов-городок» был включен в число владений московского великого князя. С этого времени вплоть до эпохи Петра I из числа местных княжеских родов вышло много военачальников, придворных, политических деятелей русского государства. Бурные события XV–XVI вв. почти не затрагивали жизни самого города. Только в «смутное время» польско-литовской интервенции Романов был с невиданной жестокостью разорен и сожжен, а его жители стали активными участниками народного ополчения 1611–1612 гг.

Береговая панорама древнего Романова с его откосами, почти отвесно спадающими к Волге, — сказочно прекрасна. Неровности перерезанного оврагами берега скрадываются ярко-зеленым бархатистым ковром густой травы, орошаемой прохладными подземными ключами. Живописные силуэты церквей и островерхие вертикали колоколен, четко рисуясь среди вековых деревьев, необычайно обогащают и одушевляют этот просторный и как бы романтически приподнятый пейзаж. В центре панорамы сохранились крутые склоны поросших зеленью древних валов — остатки крепости князя Романа, среди которых высится древнейший памятник города — Крестовоздвиженский собор «что в валах» (1658). Он стоит на территории старого городища. Построенный ярославскими мастерами на месте деревянного собора, он является одним из ранних вариантов местного типа храма середины XVII в.

Четырехстолпный без подклета собор, первоначально покрытый по мощным полукружиям закомар, увенчан огромным массивным пятиглавием, играющим доминирующую роль в композиции здания. Низкие галереи-паперти, опоясывающие его с трех сторон, перестроены в XIX в. Два придела с декоративными шатрами, как и колокольня на северо-западном углу галереи, композиционно подчинены центральному объему. Однако строители храма не сумели достичь той слитности общего силуэта, которая присуща лучшим ярославским памятникам этого времени (илл. 128).

Постановка Крестовоздвиженского собора в северо- восточном углу городища продиктовала различную степень декоративной насыщенности фасадов. Сравнительно скупо украшены восточный и северный фасады, оказавшиеся почти вплотную придвинутыми к крепостному валу. Северный придел несколько ниже и меньше по площади, чем южный; последний декорирован с большим изяществом и даже пышностью. Очень своеобразно трактована колокольня, нижний ярус которой отделен от завершения широким, насыщенным орнаментом поясом. Невысокий приземистый шатер украшен рядом небольших слухов, необычайно низко придвинутых к аркам яруса звона.

Стенописи Крестовоздвиженского собора выполнены, по мнению исследователей, артелью костромских мастеров в 1650-х гг. и представляют большой интерес как сравнительно раннее произведение северо-русской художественной 1В колы. Им свойствен монументализм, стремление к крупным формам.

Наиболее впечатляющие росписи сохранились на южной стене. Они посвящены евангельской тематике. Привлекает внимание цикл «страстей господних», среди которых великолепна сцена бичевания. Здесь вместо традиционных римских воинов изображены разухабистые русские парни в портах и подпоясанных рубахах. Особенно выразителен юноша засучивающий рукава и готовый ринуться в драку. Интересна композиция «Чудесный лов рыбы» и особенно «Древо Иесеево», где облик круглолицых бородатых царей отмечен печатью индивидуальной характеристики.

117. Вид на Борисоглебскую сторону

118. Воскресенский собор на Борисоглебской стороне. 1652–1678

119. Воскресенский собор. Фрагмент стены

Преображенская-Казанская церковь 1758 г. имеет в композиции Тутаевского левобережья особое, очень важное значение. Вместе с колокольней она образует оригинальный пространственный ансамбль (илл. 127). Ступенчатый силуэт его, построенный как бы спадающим вниз по крутому откосу, выводит городскую застройку к волжскому берегу. Именно здесь находилась пристань, у мола которой бросали якорь прибывающие в древний Романов торговые суда.

Роль Преображенской-Казанской церкви как храма у главного городского въезда со стороны реки во многом определила его объемно-пространственную композицию. Нижняя Казанская церковь (теплая), с особо чтимой в Романове храмовой иконой «Казанская богоматерь», занимает подкпет памятника. Скромный входной портал ее выходил непосредственно к пристани. Над ней высится церковь Преображения с трапезной и открытой, обращенной на север галереей, на которую ведет высокое крыльцо на массивной ползучей арке.

Восьмигранный столп шатровой колокольни, поставленный на вершине обрывистого холма почти у алтарных апсид церкви, господствует над ансамблем. Ее необычное расположение связано с тем значением, которое придавалось силуэту города со стороны Волги. Остроконечная вертикаль колокольни высится здесь как маяк, отмечающий местоположение центрального района Романовского посада.

Внешний облик этого сравнительно позднего маленького ансамбля сохраняет в своей незатейливой архитектуре очарование лучших древнерусских традиций.

Остальные храмы, находящиеся в глубине городской застройки, не имеют ведущего композиционного значения в панораме левобережья, играя в ней лишь подчиненную роль. Не представляют они и большого архитектурного интереса. Среди них наиболее древней является Покровская церковь 1674 г., расположенная в северной части современной Кооперативной площади на территории упраздненного Новопокровского монастыря. Этот скромный невысокий одноглавый храм сохранил в своем интерьере несколько древних и ценных икон.

На улице Карла Маркса, 6, высится изящная Спасо- Архангельская церковь 1746 г., построенная на месте одноименного деревянного храма 1680 г. Ее отличает стройность пропорций и подчеркнутая четкость членений отдельных частей.

Тихие, покрытые травой улицы, площади и набережные города полны лирического очарования. В тени вековых деревьев белеют старинные колоннады особняков. Ворота и ставни маленьких деревянных домиков покрыты затейливой резьбой. Дух старой русской провинции мирно сосуществует здесь с современной застройкой. В самом центре, на углу улиц Урицкого и Комсомольской, сохранились остатки торговых рядов, некогда окаймлявших северо-восточный угол существовавшей здесь небольшой площади.

С обрывистых набережных Романовской стороны открывается широкий обзор правобережья, где низкие, утонувшие в зелени садов дома живописно сбегают к Волге. Это бывшая Борисоглебская рыболовецкая слобода, в XVI в. приписанная к Московскому дворцовому приказу. Впоследствии она стала уездным городом Борисоглебском.

120. Святые ворота Воскресенского собора

Над свободной невысокой застройкой Борисоглебской стороны царит величественный силуэт древнего Воскресенского собора 1652–1678 гг. Это самый интересный памятник города. Поставленный на широкой площади на вершине высокого холма, он замыкает перспективу нескольких подводящих к нему улиц. Издали, с Романовской стороны, Воскресенский собор кажется меньше своих истинных размеров. Вблизи же рисующаяся на фоне ничем не заслоненного сурового северного неба громада гигантского храма поражает своей торжественностью, а также предельной декоративной насыщенностью фасадов. Сложность объемного построения памятника связана с историей его создания. Предполагают, что главную слободскую церковь Бориса и Глеба — «брусчатую», с пятью куполами — в 1652 г. заменила каменная шатровая церковь с трапезной и двумя приделами. Надпись о ее освящении до сих пор сохранилась на западной стене Воскресенского собора у входа в нижнюю церковь. Но уже вскоре, в 1670 г., «от тягости шатровые верхи разселись во многих местах», и слободские «земский староста Микита Малодушкин с товарищами, да мирские люди Захар Кузьмин сын Котлованов, Корнил да Матфей Федоровы дети Седуновы и вся Борисоглебские слободы крестьяне» получили разрешение ростовского митрополита Ионы Сысоевича на разборку шатров и надстройку второй, верхней церкви. Приглашенные зодчие- ярославцы, учтя великолепное местоположение памятника, расширили первоначальные скромные планы заказчиков и создали храм, ставший композиционным центром всей слободы. В его внешнем облике как бы скрыты те сложнейшие задачи, которые пришлось решать здесь строителям. Они подчинили своим замыслам формы старой постройки, вытянутой по оси восток-запад, и скомпоновали над ней центрический четырехстолпный объем, окружив его с трех сторон узорчатыми галереями с Петропавловским и Борисоглебским приделами (илл. 118). Последние заменили одноименные обветшавшие слободские деревянные храмы, иконостасы и утварь которых были перенесены в собор.

121. Южная галерея Воскресенского собора

122. Пророк Иона, фреска северной галереи Воскресенского собора

123. Вавилонская башня. Фреска западной галереи Воскресенского собора

124, Лев. Фрагмент подножия ктиторского места Воскресенского собора

125. Распятие. Центральная часть иконы Воскресенского собора

126. Никола Можайский. Икона Воскресенского собора

В облике этого прекрасного произведения ярославского монументального искусства огромная декоративная насыщенность внешнего и внутреннего убранства сочетается с логикой конструктивного решения. Галерея с двумя необычно расположенными асимметричными крыльцами, выступающая при подходе к собору на передний план, предстает перед нами как непревзойденный шедевр «каменносечной хитрости» ярославских мастеров. Ее массивная, некогда открытая нижняя аркада расчленена значительно меньше, чем верхняя, скомпонованная в виде нарядной цепи небольших арочных окон и широкого кессонированного пояса с изразчатыми вставками. Простенки между ними обработаны живописными пучками стройных полуколонн, которые в сочетании с обрамлениями окон, украшенных висячими гирьками, создают ощущение несколько утрированной, почти барочной декоративности. Глубокие кессоны- ширинки с изразчатыми вставками, подчеркивающие горизонтальные членения галереи, повторяются на столбах ее нижнего яруса. Они же становятся основным элементом убранства монументальных столбов огромных домообразных крылец.

Впервые в ярославском зодчестве четверик Воскресенского храма украшен почти так же пышно, как и галерея. Одинаковая степень декоративной насыщенности основных элементов памятника придает его образу большое композиционное единство. Огромные окна собора со своеобразными гребенчатыми наличниками глубоко врезаны в полосу фриза. Пучки тонких, расчлененных, как гирлянды бус, полуколонн живописно «свисают» в широких простенках. Более массивные столбы, расположенные на углах, усиливают общую монументальность четверика. Они увенчаны фигурными завершениями, напоминающими вазы. Такие же украшения установлены между основаниями декоративных закомар храма, плоскости которых вначале были покрыты цветистыми росписями, переписанными маслом в конце XIX в. и в 1952 г. На высоких узорчатых световых барабанах высятся огромные, характерные для ярославского зодчества шаровидные главы, во многом определяющие общий характер силуэта собора.

В ансамбль Воскресенского храма входят современные ему Святые ворота и колокольня. Их расположение к югу и юго-востоку от собора создает зрительный акцент на пути главного подхода к нему. Вынесение колокольни в сторону алтарей на обрывистый береговой откос связано с поисками наиболее выразительного силуэта ансамбля со стороны реки. Существующая колокольня была первоначально значительно стройнее, выше, и ее силуэт в общем комплексе соборных построек был более внушительным. Современное завершение колокольни появилось лишь в XVIII в.

Ярусные Святые ворота, их декоративно насыщенные формы убывающих по высоте ярусов как бы предвосхищают последующее развитие пышных многоярусных композиций, столь характерных для зодчества петровской поры. Эта первая по времени постройка нового типа приобрела в ярославском зодчестве большую популярность (илл. 120). Уже в ближайшее время вариации этой архитектурной темы создаются на территории знаменитых ансамблей Коровницкой и Толчковской слобод.

Воскресенский собор по красоте и богатству убранства своих интерьеров стоит в одном ряду с церковью Ильи Пророка и церковью Иоанна Предтечи в Толчкове. Но его широкая галерея по сравнению с галереями ярославских храмов имеет менее торжественный, полумирской характер. Это впечатление создается прежде всего благодаря деревянным (а не каменным, как в Ярославле) скамьям, резной узор которых близок традиционной домовой резьбе русских крестьянских изб. Теремному характеру галереи отвечают и ее сравнительно низкие своды и наличие небольших узорчатых окон в стенах четверика.

Главные помещения собора были расписаны около 1680 г. артелью ярославских художников. Эти росписи выделяются замечательным разнообразием повествовательных мотивов даже среди ярославских памятников.

В галерее большое место уделено библейским сюжетам, выполненным с большой выразительностью. На южной стене идиллически неторопливой показана жизнь прародителей Адама и Евы среди ручных зверей, на фоне спокойного лирического пейзажа. На западной стене, наоборот, с большой экспрессией и выразительностью иллюстрированы сцены всемирного потопа и истории Ноя: ковчег среди бурных, вспененных волн, Ной, полуобнаженный и упившийся вином, осуждаемый соседями. В сцене сооружения Вавилонской башни большое внимание уделено изображению процесса строительных работ. Со знанием дела рисует мастер систему подмостей, подъемные механизмы, бадьи для извести. Позы строителей башни полны движения (илл. 123).

127. Преображенская-Казанская церковь на Романовской стороне. 1758

Одна из наиболее интересных живописных новелл, украшающих северную стену, — рассказ об Ионе. Его сбрасывают вниз головой с борта сказочно красивого корабля, рядом с которым плавает кит. Художнику очень хотелось, чтобы чудовище, которого он никогда не видел, казалось бы внушительным и устрашающим. Однако, несмотря на огромные, торчащие из пасти клыки, кит, похожий на гипертрофированного окуня, выглядит очень комично (илл. 122).

Кроме легендарных библейских сюжетов в галерее изображены и некоторые реальные исторические события. К ним относятся сцены, связанные с крещением киевского князя Владимира, и редкий, расположенный на северной стене сюжет о «Евлогии-каменосечце».

В главном помещении собора на южной и северной стенах представлены евангельские темы. Но наибольшее внимание привлекает грандиозная картина Страшного суда, занимающая всю плоскость западной стены. Это не только самая выразительная часть росписи собора, но и одна из наиболее впечатляющих композиций на эту тему в русском искусстве XVII в. С большим пафосом показаны здесь картины адских мучений грешников, поражаемых «мразом студеным», «смолой горящей», «смрадом злым», «огнем неугасимым», «скрежетом зубовным». Грозно бушует вокруг адский огонь. Острые ломающиеся линии пейзажа создают впечатление тревоги и смятения, усиливающееся присутствием бесов-чудовищ со звериными и птичьими головами. Однако рядом размещены спокойные и уравновешенные эпизоды на темы умиротворения и оправдания души человека на грядущем суде. Поэтому в целом, по замыслу художников, картина Страшного суда должна не столько устрашать, сколько вселять надежды на справедливость конечного решения «небесных сил».

128. Крестовоздвиженский собор на Романовской стороне. 1658

129. Жилой дом на Романовской стороне. XIX в.

Большинство изображений комментируется объяснительными надписями. Последние представляют собой не только библейские или евангельские тексты, но и популярные в XVII в. вирши Симеона Полоцкого.

Огромный светлый Воскресенский храм — настоящий музей древнерусской иконописи. К сожалению, большинство его икон, скрытых под басменными окладами, потемневшими от времени, частично переписаны и почти не изучены. Великолепный иконостас начала XVIII в. с тонкими золочеными раскладками лишен витиеватой, барочной пышности, характерной для большинства современных ему образцов; он органически входит в композицию главного помещения собора. Наибольшую ценность представляют несколько древних икон, сохранившихся в его нижнем ряду.

Величественное впечатление производит потемневшая от олифы огромная трехметровая икона «Спас», упоминаемая в старинных документах и созданная, возможно, еще в XV в. Прекрасна расположенная на южной стене икона богоматери — «Оранта», где Мария, широко распростершая в благословляющем жесте руки, предстает с медальоном на груди с изображением Христа.

Однако наибольшая достопримечательность Тутаевского храма — его резные предметы и скульптура, выполненные на уровне лучших произведений деревянной древнерусской пластики.

Подножия двух ктиторских мест в виде лежащих львов напоминают подобные же подножия из церкви Ильи Пророка. Более обобщенная форма борисоглебских львов, наивный примитивизм в их изображении вызван, возможно, тем, что сделаны они местными мастерами (илл. 124). Неотъемлемой частью интерьера Воскресенского собора являются созданные в 1654 г. надпрестольная сень и большой киот со скульптурой Николы Можайского. Плоская резьба килевидных завершений основания сени в виде трех шестикрылых серафимов, прорезной орнамент дверей киота в виде «кубчатой» решетки с заполнением стилизованными цветами — это все новые и новые образцы бесконечной фантазии и виртуозного мастерства ярославских резчиков. Уникальна для ярославского искусства по своей сохранности скульптура Николы Можайского, выполненная, несмотря на некоторый архаизм, с большим динамизмом. Его правая рука, сжимающая огромный кривой меч, высоко занесена над головой, в левой руке — модель храма. Очень пластично моделированы скупо намеченные складки одежды. Скуластое лицо Николы сурово и мужественно (илл. 126).

Интересно и деревянное скульптурное распятие, выполненное очень упрощенно, даже с некоторой геометризацией форм человеческой фигуры (илл. 125).

130. Валы древнего городища на Романовской стороне

Древние паникадила, подвески для лампад и особенно изысканные басменные оклады отдельных икон, отличающиеся ювелирной тонкостью орнаментов, довершают убранство интерьеров Воскресенского собора.

Великолепный Тутаевский храм — прекрасный образчик ярославского зодчества периода его расцвета. Еще в Х!Х в. исследователи удивлялись «непонятному капризу истории, забросившему в тихий приволжский городок этот дивный памятник, значительно превосходящий ярославские церкви не только размерами, но и роскошью».

Но не одни выдающиеся художественные достоинства интересуют нас в этом памятнике. Его строители во многом предвосхитили композицию и убранство памятников кульминационного периода ярославского зодчества. Такие великолепные сооружения, как храм Иоанна Предтечи в Толчкове, во многом продолжают линию художественного развития, намеченную создателями Воскресенского собора. Общий характер и детали завершения, предельная насыщенность фасадов декоративным убранством, широкое применение лекального кирпича и изразцов говорят о том, что перед нами памятник, который явился важнейшим этапом в развитии ярославской художественной школы.

Отлогие холмы борисоглебской стороны с их одноэтажной застройкой, круто сбегающей к реке, с огородами и яблоневыми садами необыкновенно живописны. Здесь открывается много неожиданных декоративных перспектив. Небольшие домики, повисшие над оврагами, извилистые крутые тропинки, вьющиеся между палисадниками к Волге, — эта чарующая красота приволжского пейзажа привлекает сюда каждое лето многих художников. Среди несколько хаотичной, но живописной застройки сохранились интересные жилые дома. Многие из них стоят вдоль трехкилометровой Волжской набережной и в рядовой застройке, окружающей Воскресенский собор.

В южной части Борисоглебской слободы сохранились руины Благовещенской церкви (1660). Этот бесстолпный храм с трапезной и колокольней над западным входом имел нехарактерное для местного зодчества завершение в виде рядов кокошников, из которых как бы вырастают глухие барабаны декоративного пятиглавия. Построенная московскими зодчими по заказу слободских жителей, она была окончена одновременно с Романовским Крестовоздвиженским собором, созданным руками ярославских мастеров.

В различии архитектуры этих двух одновременных сооружений, разделенных только рекой, отразилась вековая разобщенность слободы и города.

Оглавление книги