Книга: Ленинград Довлатова. Исторический путеводитель

Дом писателей им. Маяковского Шпалерная ул., 18

Дом писателей им. Маяковского

Шпалерная ул., 18

Дом писателей имени Маяковского, как и правление Ленинградского отделения Союза писателей, располагался на улице Воинова, которой в 1990-е годы вернули историческое название. До революции домом владел граф Александр Шереметьев, который заказал интерьеры у двух знаменитых петербургских архитекторов, Александра фон Гогена и Гавриила Барановского, убранство частично повторяло залы знаменитого Фонтанного дома Шереметьевых. В здании были парадная лестница, Готический и Мавританский залы, Красная, Золотая и Серебряная гостиные, где заседали творческие секции в узком составе, а также роскошный Белый зал для общих собраний, значительных творческих вечеров и выступлений. В Доме писателей была прекрасная библиотека, ресторан и биллиардная, которая считалась атрибутом отдыха творческой и номенклатурной элиты. Место это было модное. Попасть в «Дом Маяковского» можно было только членам союза писателей, людям, имевшим пригласительный билет или пришедшим в сопровождении членов союза.

Сергей Довлатов часто бывал в Доме писателей, связывая с этим местом свои надежды на официальное признание. Здесь в Красной гостиной он дебютировал в секции молодых прозаиков с чтением своих рассказов в декабре 1967 года. Обсуждение вел Игорь Ефимов. Мероприятие совпало с юбилейным вечером Генриха Гейне. Довлатов писал: «Поклонники Гейне собрались на втором этаже, мои – на третьем. Мои – клянусь! – значительно преобладали». Людмила Штерн вспоминала: «Выступавшие после чтения энергично хвалили молодого прозаика. Только один Борис Иванов под общее ворчанье пробормотал что-то неодобрительное. В конце вечера Довлатова окружили в коридоре тесным кольцом.

Дом писателей. Воинова (Шпалерная), 18. Из брошюры «Экскурсии по Ленинграду и пригородам». 1969 год

Он возвышался над всеми в рыжем своем пиджаке, растерянный и смущенный. Ни следа надменности и высокомерия».

Спустя месяц, 30 января 1968 года в Союзе писателей состоялся вечер творческой молодежи Ленинграда. Проводило его объединение экспериментальной прозы, инициатором был Борис Бахтин. На первом этаже одновременно открылась выставка картин художника-абстракциониста Якова Виньквецкого.

Литературную часть вел Яков Гордин, а Борис Бахтин заведовал обсуждением живописи. Среди выступавших были те, кто не состоял в Союзе. Вечер в Белом зале прошел с огромным успехом, люди, что называется, «висели на люстрах». Иосиф Бродский декламировал «Остановку в пустыне», читали свои тексты Игорь Ефимов, Владимир Марамзин, Татьяна Галушко, Валерий Попов, Владимир Уфлянд и Сергей Довлатов. Его рассказ «Чирков и Берендеев» был воспринят с восторгом.

Ведущему трудно было модерировать вечер, так как публика плакала от смеха.

На следующий день три начинающих литератора – Валентин Щербаков, Николай Смирнов и Николай Утехин – написали письмо в ЦК КПСС, Ленинградские обкомы партии и комсомола. В своем обращении они назвали вечер в Доме писателей «хорошо подготовленным сионистским художественным митингом». О Довлатове они отзывались так: «Трудно сказать, кто из выступавших менее, а кто более идейно закален на своей ниве. Но чем художественнее талант идейного противника, тем он опаснее. Таков Сергей Довлатов».

Арьев и Довлатов. Публичное чтение рассказов в Союзе писателей. 1968 год. Фото Н. Шарымовой

1968 год – переломный. Заканчивается относительное потепление, наступившее сразу после прихода Леонида Брежнева, победа Израиля в шестидневной войне вызывает новый всплеск государственного антисемитизма. Руководство испугано начавшейся «пражской весной». Обостряется борьба между поддерживаемыми из-за кулис русскими националистами и либеральными литераторами. Ленинградский обком на сигнал от товарищей Смирнова, Щербакова и Утехина отреагировал оперативно. С должности председателя комиссии Союза писателей по работе с молодыми авторами сняли Веру Кетлинскую, уволили ответственного за проведение вечера заместителя директора Дома писателя. Как стало понятно впоследствии, этот вечер поставил крест на возможности официальной литературной карьеры Иосифа Бродского, Сергея Довлатова и Владимира Уфлянда.

Оглавление книги