Книга: Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

Грибоедов «Ум и дела твои бессмертны…»

Грибоедов

«Ум и дела твои бессмертны…»

Вы прочли заголовок, и играть в загадки уже не имеет смысла. А так хотелось попытаться выдать за народное творчество «Свежо предание, а верится с трудом» или «Числом поболее, ценою подешевле». Рассказывают, что одна дама, побывав на представлении «Горя от ума», выдала рецензию: «Как мило со стороны автора написать пьесу из известных пословиц». Вот такой шедевр вышел из-под пера москвича Александра Сергеевича Грибоедова. Ну что ж, продолжим с чувством, с толком, с расстановкой. Мы с дражайшей половиной уверены, что нет более цитируемого произведения, по крайней мере в русской литературе. А судьи кто? – спросите. А загляните в книжицу «Крылатые слова» Ашукиных. Ба! знакомые всё лица: Гоголь, Крылов, Салтыков-Щедрин…

А Грибоедова по числу упоминаний превосходит только его двойной тезка Пушкин. Но у Пушкина-то стихов и прозы на многие тома, а у Грибоедова – дистанции огромного размера – цитируется только одна пьеса. И век нынешний и век минувший с удовольствием будут повторять: «Что за комиссия, создатель, быть взрослой дочери отцом!», «Кричали женщины: ура! и в воздух чепчики бросали»… Вы не обратили внимания, что от реплики «Счастливые часов не наблюдают» начала складываться новая примета – не надевать на свадьбу часов? Как лучше скажешь про чиновников и политиков с времен очаковских и покоренья Крыма и до наших дней: «Шумим, братец, шумим» или «Подписано, так с плеч долой»? Не поздоровится от эдаких похвал. А про наше к ним отношение: «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь»? Ясно, что каждый из них герой не моего романа.

А вот сам Грибоедов – как раз герой. Один из самых талантливых и образованных людей своего времени: композитор, полиглот, политик. В военном 1812-м – корнет гусарского полка. После войны делает блестящую карьеру. Но… злые языки страшнее пистолета, и Грибоедов в 1818 году вынужден отправиться секретарем русской миссии в Персию. Через три года он перебрался в Тифлис, под крыло всесильного на Кавказе Ермолова.

Там и началось «Горе от ума». Ни напечатанной, ни хотя бы поставленной свою комедию Грибоедов не увидел. Хотя казалось – блажен, кто верует, тепло ему на свете! – столичные связи вот-вот прорвут цензурные рогатки. Но зато в списках (всё врут календари, «самиздат» – изобретение не советского времени и не большевистского подполья) «тиражи» пьесы сравнивались с книжными. А автор оказался под следствием… естественно, по декабристскому делу. После «очистительного аттестата» (прямых улик не нашлось) от следственного комитета Грибоедов пошел искать по свету…

Он вновь на Кавказе, дипломатом, и по словам современников, «заменял… единым своим лицом двадцатитысячную армию» в Русско-персидской войне. После того как именно Грибоедов склонил персов к выгодному России Туркманчайскому миру, власти сменили гнев на милость, посыпались награды и новое назначение – послом в Тегеран. Там его и убили.

А про то, что персидские власти заплатили за смерть Грибоедова знаменитым алмазом «Шах», – так это легенда. Алмаз входил в перечень сокровищ, передаваемых России по тому самому грибоедовскому Туркманчайскому договору. Зато правда, что 16-летняя Нина, дочь поэта Чавчавадзе, жена поэта Грибоедова и сама поэт, написала эпитафию: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?»

На этом бы и закончить. Но давайте еще пару грибоедовских строк о Москве:

И это тоже он:

Оба фрагмента справедливы и бессмертны.

Оглавление книги