Книга: Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Брестчина

ЛАБОРЫ

(По материалам Федора Ставровича, опубликованным в журнале "Виленский сборник" в № 1 за 1869 г.)

Промысел. Лаборство — это древний, появившийся в Янове, кажется, еще в XV в. промысел. Причем, промысел именно яновцев, потому что в других городах России и Беларуси он имел другие названия. То есть, можно говорить, что яновец и лаборь — слова синонимы. Промысел состоял в хождении по свету и испрашивании доброхотных пожертвований на церковные нужды, а в более старые времена и на костельные. Переходил он от отца к сыну и конечно откладывал печать на бытовую сторону жизни яновских крестьян. Есть мнение, что промысел этот происходит от христиан, состоявших под турецким владычеством.

Происхождение слова. В некоторых местностях, например в соседней Каменец-Подольской губернии (Тернополь, Зборов, Подолье, Черновчицы) таких сборщиков называли лобурями. Возможно, именно оттуда прибыл в Яново первый такой сборщик. Он распространил промысел и название среди местных. Слово, якобы, происходит от латинского Labor — труд, деятельность. Хотя в некоторых местностях России этих людей величали просто "лодырями".

Происхождение промысла. Вероятнее всего лаборство распространилось в Янове под влиянием римско-католического духовенства — иезуитов, пиаров, которые при постройке своих костелов в Янове, Пинске, Любежове, Бездеже, Городце и других городах, пользуясь бедностью яновцев, посылали их в разные места за сбором пожертвований. Постепенно яновцы втянулись в такое странничество, полюбили его и избрали его своим основным занятием.

Тип лаборя. Обычно это человек среднего роста, с черными волосами, черными глазами и с белым, правильной формы лицом, имеющим умное выражение. Хороший, как мы теперь сказали бы, психолог: сразу узнает с кем он говорит и как ему себя вести. Речь его скромна и умна.

Одежда. Лаборь носил простой полушубок с ременным кушаком, сапоги с длинными голенищами и черную суконную шапку с козырьком (отличительный признак). На праздник надевал обычную шапку из сивых барашков и серую сермягу с красными отворотами на рукавах.

Суеверия. В дорогу отправлялся исключительно ночью и группой из двоих или троих человек. Предварительно обязательно считал нужным съездить в соседнюю деревню Клищ, где испокон веков жил знахарь, спрашивал когда, в какие сроки следует выезжать. Если отказывали в первой же деревне, обязательно возвращался (дурная примета).

Сезон выезда. Наиболее благоприятным периодом для сбора податей считалась осень. Поэтому лаборь собирался в дорогу в сентябре. Отсутствовал несколько месяцев. Но до Великодня обязательно возвращался.

Направления. Любимым местом, куда он направлялся, были Жамойть и вообще вся Ковенская губерния. Иногда забирался в Россию. Но больше странствовал по городам нашей родной земли: Вильня, Гродно, Минск, Витебск, Могилев.

Книга пожертвований. Обычно, объяснив про свои нужды, лаборь предъявлял книгу записей. Там указывались имена всех жертвователей и выделенные ими суммы. И не только деньги. Лабори не пренебрегали холстом, пенькой, льном, шерстью, зерном, салом, хлебом. То, что было записано, они обязаны были доставить по месту назначения. То, что не было записано, употребляли в свою пользу — везли в ближайший город и продавали. Впрочем, записывались исключительно деньги и то не всегда.

Священный союз. Товарищество понималось лаборями как некий священный союз. Все то, что они говорили или делали в дороге, оставалось их тайной. Ибо приходилось мошенничать.

Особый язык. Лабори между собой, особенно при людях, общались на особом языке. Делали они это, чтобы сохранять тайны своих сделок. Их язык, как и сам промысел, передавался из поколение в поколение. И тот из молодых, кто в совершенстве осваивал его, имел возможность заниматься лаборством. Язык этот был построен на основе греческого языка. Все-таки, первыми лаборями были греко-византийцы. На вопрос, откуда вы научились этому языку, лабори отвечали — от русских, имея ввиду офеней, русских сборщиков средств на церковь. На мой взгляд, особую печать на язык представителей этого промысла оказал язык жителей Каменец-Подольской губернии. Вспомним, откуда, по легенде, прибыл первый лаборь. Разобраться в этом поможет русско-лаборский словарь, добросовестно составленный библиографами Ивановской Центральной Библиотеки Я.В. Шемет и Г.П. Валовень. Листая страницы этого фолианта, можно найти как известные нам из некоторых жаргонов слова, например: волосы — патлы, глотать — хавать, забота — марока, конец — хана, клиент — маклак, низкий — кныш, пилорама — тартак, проворный — хваткий, пьяный — кирной, рвать — кромсать, спать — кимарить, голова — калган, дом — хаза, так и наиболее распространенные, например: жадный — шкныра, папиросы — бекасы, мало — ныкро, церковь — плюса. А вот счет лаборя до десяти: один — оный, два — дивина, три — скира, четыре — тисара, пять — пяндра, семь — семытня, восемь — октышер, девять — дивер, десять — дикон. Старые лабори по привычке разговаривали между собой исключительно на тайном языке. Поэтому лаборский говор еще называли языком старцев.

Преданность православию. Кому бы ни служили лабори, какими бы длительными ни были у них отношения с римско-католическим духовенством, они не изменяли и не изменили своей исконной вере, православию. Много применено было средств духовниками, чтобы склонить яновцев в сторону Рима и Польши. Но ни прежние времена, ни позднейшие не изменили их убеждений. Верность православию, отечеству, а впоследствии еще и верность царю составляли основу этих убеждений.

Оглавление книги