Книга: Петербург экскурсионный. Рекомендации по проведению экскурсий

Время Петра на Миллионной. Историческая память о сподвижниках Петра I

Время Петра на Миллионной. Историческая память о сподвижниках Петра I

Наименование объекта. Дома по Миллионной улице.

Маршрут следования. Пройти до дома № 21 по чётной стороне улицы, а далее перейти на нечётную сторону Миллионной улицы.

Остановка у объекта. Остановиться напротив бывших усадеб Долгорукова (дом № 13); Ушакова (дом № 17), Мошкова (дом № 21), а после перехода на противоположную сторону напротив домов Ф. А. Апраксина (№ 22) и Макарова (№ 24–26).

Элементы показа. Показать элементы архитектуры начала XVIII века: высоту зданий и дворовые проездные арки в домах № 13, 15, 17, 19, 24.

Из «Портфеля экскурсовода» показать план Майера, чертежи домов А. И. Ушакова, С. Ф. Апраксина, Ф.А. Апраксина, А. В. Макарова, а также портреты С. Ф. Апраксина, А. В. Макарова и рисунок М. И. Махаева с видом Миллионной улицы середины XVIII века.

На плане Майера от Почтового двора до Зимнего канала между Миллионной улицей и рекой Невой к 1725 году уже отображены усадьбы современников Петра.

Эти участки были розданы царём прежде всего корабельным мастерам Гавриле Меншикову, Филиппу Пальчикову и Федосею Скляеву.

Кроме них указаны фамилии майора Корчмина, управляющего Мошкова, князя Долгорукова, графа Мусина-Пушкина.

В сторону реки Мойки по Греческой улице начертаны усадьбы Макарова и Блументроста.

Конечно, эти фамилии не случайно оказались рядом с усадьбой самого царя, ведь они были для него ближайшими помощниками в деле становления Санкт-Петербурга и всей России.

Миллионная улица одной из первых, начиная с 20-х годов XVIII века, стала застраиваться каменными домами и всегда была очень востребованной влиятельными людьми своего времени.

Особенно бурная застройка началась здесь после пожара 1737 года под руководством русского архитектора М. Г. Земцова.

Тогда она превратилась в главную каменную магистраль города, в домах которой и ныне сохранилось большое количество первоначальных архитектурных элементов, органично вошедших впоследствии в надстроенные здания.

Характерной особенностью первых домов на Миллионной улице является то, что парадные входы в них были устроены со двора, куда вели проездные арки.

Ряд таких арок по Миллионной улице сохранили дома № 9, 10, 11, 13, 15, 17, 19, 21.

Некоторые здания до сих пор сохраняют первоначальную высоту, положение перекрытий, оси окон первых этажей.

Эти невысокие, в два-три этажа, дома, смотрящие на нас, хранят в себе тайны истории.

Они напоминают нам о непростой жизни петербуржцев всех времён, о великих замыслах, которые рождались здесь, и о делах, претворявшихся в жизнь не только в Петербурге, но и по всей России.

Пройдёмте по Миллионной улице.

Рядом с домом Фельтенов располагалась усадьба князя Долгорукова на месте дома № 13.

Возможно, что этот участок был закреплен за князем Василием Васильевичем Долгоруким, который с 1713 года возглавлял в Сенате комиссию по расследованию злоупотреблений.

С 1727 года он стал фельдмаршалом и умер в 1746 году в возрасте 79 лет.

И далее каждый дом здесь значимый.

Усадьба, располагавшаяся на месте современного дома № 17, принадлежала князю Андрею Ивановичу Ушакову, генерал-аншефу, руководителю Тайной канцелярии, которую Пётр I завел после «дела царевича Алексея».

Сына бедного дворянина царь возвёл в звание тайного фискала и поручил наблюдать за постройкой кораблей. Его заслуга перед императорами и императрицами состояло в защите их интересов. Так, после смерти Петра Великого он принял сторону Екатерины I, будучи начальником роты гвардейцев, а при вступлении на престол Анны Иоанновны, осудив попытку верховного совета ограничить императорскую власть, стал начальником канцелярии тайных розыскных дел и даже графом.

Умер граф А. И. Ушаков в 1747 году в возрасте 75 лет.

На углу нынешнего Мошкова переулка были две усадьбы: майора Корчмина и управляющего Мошкова.

Василий Дмитриевич Корчмин, майор лейб-гвардии Преображенского полка и первый русский инженер, был надежный и знающий человек.

Пётр о нем отзывался так: «…детина, кажется, не глуп и секрет может снесть».

Знания свои он приобрёл в 1697–1698 годах за границей, где обучался математическим наукам.

Он был любимцем Петра и без устали исполнял многочисленные поручения царя по строительно-восстановительным работам русских крепостей в годы Северной войны.

В 1700 году по случаю готовившегося разрыва со Швецией он отправился в Нарву под предлогом покупки пушек изучать местность будущих боевых действий, а потом распоряжался здесь осадными работами.

Известно, что под Нарвой состоялось первое сражение, пусть неудачное для войск Петра, но позволявшее оценить свои силы в трудной многолетней будущей Северной войне со шведами.

В 1702 году в чине поручика он сопровождал царя в Архангельск, а оттуда, прибыв к Нотебургу, участвовал в осаде крепости.

В 1703 году осаждал уже крепость Ниеншанц.

Далее в 1706 году возводил крепостные сооружения между Брянском и Смоленском, чтобы не допустить Карла XII к Москве, а через год усиливал укрепления в самой Москве и далее во многих других местах центральной России.

Он составил наставление о приготовлении ракет, долго служившее руководством для такой работы.

В последние годы царствования Петра I Василий Корчмин имел чин майора лейб-гвардии Преображенского полка и вместе с тем был генерал-майором армии.

Дом его находился недалеко от дворца самого царя, но каким он был мы не знаем.

Рядом с усадьбой В. Корчмина стоял дом гоф-интенданта Петра Мошкова, «домашнего расходчика» при дворе Екатерины I, управлявшего всей хозяйственной частью царского двора. Понятно, что он в полной мере воспользовался своим положением, построив дом на таком месте.

Этот участок от нынешней Миллионной улицы до Дворцовой набережной ему отвели в 1717 году.

Дом получился в два этажа, на высоких подвалах в одиннадцать окон по уличному фасаду. Он тогда ни в чём не уступал другим домам, возведённым здесь, и стоял на месте современного дома № 21 по Миллионной улице.

В конце 30-х годов гоф-интендант умирает, и участок с домом приобретается посланником России в Персии генерал-поручиком С. Ф. Апраксиным.

Генерал С. Ф. Апраксин тогда находился в начале своей карьеры, которая стремительно возросла при Елизавете Петровне. В 1746 году он был произведён в генерал-аншефы, а через 10 лет стал фельдмаршалом.

И хотя он домом владел недолго, в коллекции Берхгольца он учтён как дом С. Ф. Апраксина.

В 1748 году Елизавета пожаловала Апраксину бывший дом Лестока на Царицыном лугу, в который он со своим семейством вскоре и переезжает.

Домом на Миллионной вскоре владеют разные приближённые к императорской фамилии лица, в том числе и военный министр граф А. И. Чернышёв. Военный министр купил его для своей старшей дочери Елизаветы, вышедшей замуж за князя Владимира Ивановича Барятинского.

Породниться с Барятинскими, занимавшими по знатности рода и богатству одно первых мест в Петербурге, было честью даже для Чернышёвых.

Эта фамилия владела домом вплоть до 1917 года, когда он, отобранный советской властью, был передан для коммунального расселения петербуржцам.

Сразу за Мошковым переулком ближе к Неве находились участки корабельных мастеров бывших волонтеров Петра Михайлова Филиппа Пальчикова и Гаврилы Меншикова.

Царь Пётр I был к ним особенно расположен, ведь они создавали корабельную мощь русского флота, с раннего утра и до позднего вечера находясь в Адмиралтействе.

Здесь же получил свой участок и граф Иван Алексеевич Мусин-Пушкин, боярин, родственник царя, ведавший печатным делом в Петербурге, бывший также сенатором и президентом Штатс-контор коллегии.

А теперь расскажем об истории домов № 22–26.

Дом № 22 был возведён в 1735-37 годах неизвестным архитектором на месте сгоревших деревянных хором вице-адмирала М. П. Госслера.

Первым владельцем дома был граф Фёдор Степанович Апраксин, которого императрица Анна Иоанновна сделала камергером за поддержку, оказанную ей при вступлении на престол. В этом дворце он вместе со своей женой, внучкой первого фельдмаршала России, Александрой Михайловной Апраксиной-Шереметьевой прожил всю оставшуюся жизнь и скончался в 1754 году в возрасте 51 года.

Первоначальный облик дома, принадлежавший Ф. С. Апраксину, запечатлён на чертеже из коллекции Берхгольца.

В 1770 году особняк перестраивался предположительно по проекту Антония Ринальди, автора Мраморного дворца. Тогда же вместо высокого крыльца появился четырёхколонный мраморный портик и внутренняя замечательная лестница.

Дальнейшие владельцы дома были всегда приближены к императорскому дому, и их фамилии всегда были на слуху у петербуржцев.

Так, сын покойного графа Александр Фёдорович Апраксин (сколько здесь Апраксиных собралось вместе!) в 1773 году продал унаследованный от отца дом камер-юнкеру двора её императорского величества Василию Семёновичу Васильчикову, брату фаворита Екатерины II.

Через пять лет дом продаётся вновь, на этот раз княжне Евдокии Борисовне Юсуповой, после смерти которой им на правах наследника владел её брат Н. Б. Юсупов.

В экскурсии невозможно рассказать обо всех владельцах этого дома, но поведение некоторых из них заслуживают внимания.

Так, в 1789 году дом приобретает сенатор А. И. Дивов, который, женившись на фрейлине Екатерины II Елизавете Петровне Бутурлиной, делает жизнь своего дома особенно заметной.

Елизавета Петровна широко открывает двери для стекающихся в столицу эмигрантов из Франции.

Её гостиная получила прозвище «маленького Кокленца», прусского города, где после Великой французской революции сформировался центр эмиграции.

Каждый из последующих владельцев замечателен и интересен по-своему.

Это Платон Зубов, очередной фаворит Екатерины II, княгиня Мария Григорьевна Голицына, министр внутренних дел Виктор Павлович Кочубей, член Государственного совета князь Александр Борисович Куракин, дававший блистательные балы для высшего общества.

После перестройки в 1818 году дом перешёл во владение действительного статского советника Александра Михайловича Потемкина, участника войны с Наполеоном, а затем его жене статс-даме Татьяне Борисовне.

Хозяйка тогда занималась благотворительной деятельностью и возглавляла «Попечительный о тюрьмах комитет».

В доме собиралось высшее общество столицы, любил бывать в нём и император Николай I с семьёй.

В 1904 году дом приобрёл князь С. С. Абамелик-Лазарев, завершивший список владельцев особняка.

В 1907–1909 годах к нему примкнул со стороны реки Мойки дом № 23, построенный по проекту архитектора Е. С. Воротилова для князя-миллионера.

Эти дома стали сегодня одной из архитектурных достопримечательностей Петербурга.

Но вернёмся к более ранним временам. К концу жизни Петра I Миллионная улица была уже в основном сформирована по красным линиям и состояла как из деревянных, так и каменных строений. После пожаров, случившихся в немецкой слободе в 1737 году, было приказано возводить здесь только каменные дома.

В собрании Русского музея хранится рисунок художника М. И. Махаева «Вид Большой Немецкой улицы от Главной аптеки к Зимнему дворцу», запечатлевший улицу середины XVIII века.

Рисунок интересен и с исторической, и с художественной точек зрения.

Перед нами видна плотная застройка невысоких в основном в два этажа на погребах линий домов, украшенных рустами, с изящной отделкой окон.

Улица изображена в зимнюю пору, по снегу которой лихо движутся выхоленные лошади, запряженные в богатые кареты.

На ней одни только каменные дома и совершенно отсутствуют деревья, что говорит о ревнивом исполнении горожанами указа о каменном строительстве и о большом желании богатых петербуржцев во что бы то ни стало иметь свои дома на Миллионной.

Все постройки на рисунке имеют презентабельный вид.

Интересно отметить такой факт. На Невском проспекте от Адмиралтейства до Фонтанки к 1740-м годам стояло всего двадцать одно строение, а втрое короткая Миллионная улица от Мраморного переулка до Зимней канавки была застроена полностью сорока домами.

Все эти дома отображены на чертежах, входящих в так называемую коллекцию Берхгольца. В дошедшем до нас виде эти чертежи отдельных домов на Миллионной улице соединены в непрерывные развёрстки фасадов каждой стороны и составляют единую и совершенно полную её панораму с разрывами пересекающих улицу Мошкова переулка и Зимней канавки.

В нынешнее время также составлен художественный образ панорамы Миллионной улицы образца 2000 года, где наглядно демонстрируется изменение каждого дома за два с половиной века.

На участках, которые ныне занимают дома № 24 и 26, располагалась усадьба и дом Макарова, построенный до 1725 года. В коллекции архитектурных чертежей Берхгольца сохранилось изображение и этого дома. На участке нынешнего дома № 26 согласно описи 1734 года стояли «каменные палаты в два апартамента и маленькие палатки посреди прочих палат». После пожара они сильно пострадали и заново были отстроены такими, какими изображены на чертеже.

Алексей Васильевич Макаров, будучи руководителем Кабинета Его Императорского Величества, ведал личным имуществом царя и его казначейством, в кассу которого поступали огромные суммы от соляных сборов.

Мимо Макарова не проходил ни один документ или письмо с обращением к царю. Поэтому авторитет Макарова среди чиновников был очень велик.

От того, как доложит он царю, зависела подчас карьера и судьба просителя.

В кабинет стягивались все нити управления государством и столицей, поэтому дом Макарова стоял рядом с Зимним дворцом Петра I и играл важную роль в Петербурге.

После пожара 1737 года уже в послепетровское время Макаров не имел материальной возможности содержать три усадьбы, две на Миллионной улице и одну на Васильевском острове, поэтому продал два эти участка генералу Рудольфу Бисмарку.

При Елизавете Петровне дом приобретает обер-гофмейстерина княгиня Т. Б. Голицына, вдова фельдмаршала М. М. Голицына.

Михаил Михайлович Голицын был ближайшим соратником Петра I, один из руководителей штурма Шлиссельбурга и Ниеншанца, а потом и президентом Военной коллегии. В царствование Анны Иоанновны попал в жестокую опалу и умер в 1730 году в возрасте 55 лет. Татьяна Борисовна в приобретённом доме прожила всю свою оставшуюся жизнь.

Домом также владел фаворит Екатерины II Пётр Васильевич Завадовский, который в Петербурге проявил себя на посту управителя Санкт-Петербургским банком, а позже и председателя комиссии по сооружению Исаакиевского собора.

Особые заслуги его перед Россией отмечены в деле развития народного образования. При его участии открыты в двадцати пяти губерниях бесплатные народные училища, что было одним из крупнейших событий екатерининского времени.

В этом здании размещался и знаменитый Пажеский корпус, прививавший дворянским мальчикам аристократические манеры.

Здание много раз изменяло свои очертания.

Ныне это великолепный особняк, хранящий строгий и торжественный дух александровского классицизма. Такой вид ему придал в 1803 году архитектор Луиджи Руска, неузнаваемо перестроив здание, возведённое когда-то для А. В. Макарова.

Здесь на углу Миллионной и Зимнедворцового канала царь пожаловал участок и Андрею Константиновичу Нартову, знаменитому «токарю» Петра.

Пётр I часто захаживал в деревянный дом Нартова и беседовал у него с художниками, рассматривая их работы.

Он приказал в его дворе построить баню, в которую часто ходил со своими денщиками. Токарный ученик Лаврентьев управлял там парилкой.

Сохранился забавный анекдот-разговор Леонтьева и Петра I в парилке.

Когда Леонтьев лил на каменку много воды, Пётр смеялся и кричал ему:

– Слушай, Леонтьев, не запарь нас живых, чтоб не сделали нас банными мучениками! Я, право, в числе их быть не хочу!

– Небось, государь, – отвечал парильщик, – нас старцы не любят!

– Ты отгадал, – сказал монарх, – однако не сделай из нас для них копчёной ряпухи!

Пётр Первый не случайно часто захаживал к Нартову, ведь его хоромы находились рядом, выходящие на Неву и Зимнюю канавку, у которой мы и находимся.

Поэтому следующий наш рассказ о зимних дворцах Петра I, возводимых для него и его семьи на невских берегах.

Окинем взглядом огромные дома № 31 и 33, стоящие на углу Миллионной улицы и Зимней канавки сейчас.

Трудно представить себе далёкое время начала XVIII века, когда впервые стали застраиваться невские берега и когда на заболоченной местности на этих местах появились первые «маленькие хоромы» и усадьба царя.

О них наш дальнейший рассказ.