Книга: Петербург экскурсионный. Рекомендации по проведению экскурсий

Свадебные палаты

Свадебные палаты

Наименование объекта. Второй Зимний дворец Петра I.

Маршрут следования. По набережной Зимней канавки пройти в сторону Невы.

Остановка у объекта. Остановиться посередине набережной.

Элементы показа. Показать боковой фасад дома № 33 со стороны Зимней канавки.

Из «Портфеля экскурсовода» показать вид второго Зимнего дворца по гравюре А. Зубова 1716 года «Зимний дворец Петра I», изображение парного портрета Петра I и Екатерины работы С. Мусикийского за 1715 год, фрагмент гравюры А. Зубова за 1712 год «Свадьба Петра I и Екатерины», портрет Анны и Елизаветы работы художника Л. Каравака за 1717 год.

Второй Зимний дворец, возведённый Домеником Трезини в 1711–1712 годах, был назван Свадебными палатами Петра I.

Ни здание, ни модель, ни чертежи, выполненные Трезини, не сохранились до наших дней.

Но уцелели документы о его постройке и сохранилась гравюра «Зимний дворец Петра Первого», созданная крупнейшим русским гравёром петровского времени Алексеем Фёдоровичем Зубовым.

Гравюра была своеобразным видом искусства, которая тогда служила средством массовой информации. Гравюры А. Зубова более других тогда отвечали веяниям времени, так как наиболее талантливо передавали смысл петровской эпохи. Показанная гравюра дает нам представление о царских свадебных палатах Петра I.

Вид второго Зимнего дворца. Гравюра А. Зубова «Зимний дворец Петра I». 1716

Он изобразил трехэтажное здание на 13 окон по фасаду, длиной около 40 метров, шириной – 20 и высотой – 19 метров.

Новый дворец Пётр построил после Полтавского сражения, так как старый дом уже не был достоин победителя шведов и правителя могущественного государства. Да и гости, прибывавшие из стран Западной Европы, должны были чувствовать силу и богатство России, глядя на царский дом.

Для таких замыслов деревянный дом, срубленный ещё корабельному мастеру Петру Михайлову, был негоден. Кроме того, семейные дела требовали нового, более вместительного и добротного жилья.

Подрастали две дочери Анна и Елизавета, будущие невесты иноземных европейских государей.

Правда, для этого надо было узаконить детей, родившихся от невенчанной жены, и освятить брак с лютеранкой.

Церковь категорически отказывалась это делать, тем более при живой жене, хотя и постриженной в монахини.

Тогда нашёлся другой выход из положения.

Оказывается, жениться мог не царь, а контрадмирал русского флота Пётр Михайлов.

И в конце 1710 года царь приказывает губернатору Петербурга А. Д. Меншикову и первому архитектору Доменико Трезини строить для него новый Зимний дворец с главным выходом на Неву.

В начале марта 1711 года в доме Меншикова состоялось скромное торжество по случаю помолвки Петра Алексеевича с Екатериной.

Новый дом для царя должен был быть готов к его возвращению из Прутского похода, куда Пётр отправился с ещё невенчанной супругой.

В феврале 1711 года начали бить сваи на участке Маленьких хором, но ближе к Неве (примерно в середине двора нынешнего Эрмитажного театра).

Дворец возвели в 1712 году.

Одновременно вырыли и Зимнедомный канал, который доходил только до дворцовой усадьбы.

Таким образом, второй Зимний дворец с двух сторон омывался водой, где стояли царские яхты.

Сам вид дворца напоминал образцовые дома «для именитых», которые спроектировал архитектор Трезини. Его построили из добротного красного кирпича – продолговатого, плоского и крепкого.

По желанию царя здание окрасили в белый цвет, позолотив оконные рамы и архитектурные детали.

Царь был доволен, что дворец построили вовремя.

По гравюре А. Зубова можно рассмотреть архитектуру северного фасада Свадебных палат.

В нём бросаются в глаза три выступа-ризалита, с выделенным центром в три окна на третьем этаже, с парадной дверью и двухсторонней широкой лестницей, ведущей внутрь здания.

Подходы к лестнице осветили шестью фонарями, что было тогда новшеством для всего Петербурга.

Два верхних этажа занимала царская семья, где 19 февраля 1712 года в большом зале был устроен торжественный пир по случаю бракосочетания.

Сочетаться браком с безвестной пленницей и пренебречь невестами боярского рода, принцессами западноевропейских дворов было тогда вызовом обычаям, отказом от освященных веками традиций.

Но, объявляя Екатерину супругой, Пётр I думал о будущем внебрачных дочерей Анны и Елизаветы.

Да и сама Екатерина была для него необычайно дорога, которая легко и непринуждённо справлялась с ролью супруги царя.

До нас дошло единственное на 1715 год описание внешности Екатерины, данное одним иностранным дипломатом. Он писал:

«…Она имеет приятную полноту; цвет лица её весьма бел с примесью природного, несколько яркого румянца, глаза у неё чёрные, маленькие, волосы такого же цвета длинные и густые, шея и руки красивые, выражение лица кроткое и весьма приятное».

Это описание вполне совпадает с её портретным изображением.

А вот описание портрета царя Петра, оставленное нам в 1717 году его современником французским государственным деятелем герцогом Сен-Симоном.

Парный портрет Петра I и Екатерины работы С.Мусикийского. 1715

«Пётр был мужчина очень высокого роста, весьма строен, довольно худощав; лицо имел круглое, большой лоб, красивые брови, нос довольно короткий, но не слишком, и на конце кругловатый; губы толстоватые; цвет лица красноватый и смуглый; прекрасные чёрные глаза, большие, живые, проницательные и хорошо очерченные; взор величественный и приятный, когда остерегался, в противном случае – строгий и суровый…»

Гравюра А. Зубова «Свадьба Петра I и Екатерины в Зимнем дворце» даёт нам возможность взглянуть со стороны на это праздничное застолье, состоявшееся в Петербурге 19 февраля 1712 года.

Здесь собрались в основном иноземцы и адмиралтейцы, так как свадьбу праздновал не царь, а морской начальник.

Среди приглашённых был архитектор Д. Трезини, а, возможно, и сам А. Зубов, ведь иначе как бы он создал всю эту панораму торжества.

На картине видно, как в просторном зале в три окна на первом этаже слева от парадного входа установлен большим кольцом стол, за которым расселись гости.

Чётко выписаны фигуры Петра и Екатерины. Новобрачного здесь изобразили в верхней части гравюры, спиной к среднему окну, а новобрачную – в нижней части картины, оглядывающуюся на зрителя.

Свадьба Петра I и Екатерины. Фрагмент гравюры А. Зубова. 1712

Художник тщательно передал убранство зала: роспись потолка, рисунок шпалер, два огромных венецианских зеркала, снующих с угощением слуг, чем подчёркивал исключительную торжественность момента.

По всей видимости, между Петром и Екатериной вспыхнула настоящая любовь. Об этом говорят и письма царя к ней, красноречиво отражающие взлёт его привязанности к ней.

В этом дворце рождались и умирали маленькие дети Петра и Екатерины, здесь воспитывались дочери Анна и Елизавета.

Когда Пётр с Екатериной находились в походах, то главный надзор за девочками во дворце осуществляла сестра Петра Наталья Алексеевна.

После её смерти в 1716 году их воспитание было поручено состоявшей при императоре княгине Марии Фёдоровне Вяземской.

Штат прислуги при девочках был обширный. Например, при старшей дочери Анне Петровне состояло семь девушек, а при младшей Елизавете – пять. Кроме того, у каждой цесаревны было по мамке, по две кормилицы. У обеих вместе было ещё четверо дворян, два лакея и шесть калмыков.

Когда же девочки подросли, в их штат вошли ещё докторша Пеликала, учитель немецкого языка господин Глюк, три гайдука, кухмейстер с поварами и четыре конюха. В 1722 году была определена француженка Латур-Лануа, обучавшая их французскому языку. Девочки обучались даже испанским танцам.

Пётр I воспитывал цесаревен в полном довольстве, как богатых невест, чтобы на них обратили внимание иностранные принцы-женихи.

Портрет Анны и Елизаветы работы Л. Каравака. 1717

Художнику Людвигу Караваку было поручено написать масляными красками портреты девочек, где они должны были быть изображены в виде гениев, с развевающимися драпировками и эфирными крылышками мотыльков за плечами.

Цесаревны отличались красотой, и иностранцы не знали, кому из них отдать предпочтение. Анна была брюнеткой и похожа на отца, а Елизавета – блондинкой.

Родители заботились и о нарядах дочерей, которые появлялись на гуляниях то в испанских платьях, то в различных костюмах, сделанных из дорогих материй, отделанных золотыми и серебряными вышивками.

Волосы царевен причесывались лучшими тогдашними парикмахерами и обильно украшались драгоценными камнями – бриллиантами и жемчугом.

Пётр рано задумался о судьбе дочерей, которую он обязательно связывал с судьбой государства.

Анну обучали немецкому языку, так как за неё сватали одного из немецких принцев.

Елизавету учили французскому языку, так как ей в женихи уже с десятилетнего возраста намечался французский королевич Людовик XV.

Заботы о раннем браке побуждали приучать детей к обществу и торжественным выходам.

Пётр требовал, чтобы семья наравне со всеми остальными подчинялась новым порядкам.

Дочери Петра принимали участие и в любимых их отцом катаниях по Неве. На эти морские прогулки они являлись в костюмах жен саардамских плотников, то есть в кофточках и юбках из грубой красной материи и в небольших шляпках.

Их учили непринужденно кланяться, делать реверансы, знать церемониальные и характерные танцы. Им были знакомы немецкий, итальянский, французский и шведский, а также русский и церковнославянский языки.

Каждый день Петра протекал в напряженном труде, направленном на осуществление задуманных преобразований в области административного устройства страны, развитие армии и флота, создание новых городов.

Например, в 1714–1715 годах им было составлено 16 указов, среди которых был указ для Канцелярии от строений с подробнейшим перечнем первоочередных работ по благоустройству столицы.

Именно в этом дворце Пётр Великий обдумывал планы развития Петербурга и всей России.

Н. И. Кашин, собиравший сведения о царе, оставил нам некоторые подробности его частной жизни во дворце. Он писал: «Кушал его величество очень мало и жаловал, чтоб было горячее, и кухня была во дворце об стену его столовой, и в стене было окошко, из которого подавали кушать…»

Он «после обеда отъезжал на яхту, поставленную у дворца на Неве, почивать, и караул стоял около яхты, чтоб никто не ездил».

«У Зимнего дворца всегда стояли коляски и у пристаней верейки и шлюпки, и все дожидаются до самого вечера, а куда изволит ехать – неизвестно, и особливо редкий день который не бывает в Сенате».

Пётр постоянно был в разъездах, однако жизнь в Зимнем дворце всегда была насыщена встречами и праздниками.

Оглавление книги