Книга: Русский город Севастополь: великое мужество, великие тайны

Тайна создания славянской письменности

Тайна создания славянской письменности

Знакомясь с историей севастопольской земли, не перестаешь удивляться тому, что на ней происходило и происходит по сей день столь огромное множество событий подлинно великих. Наверное, трудно найти на всей остальной территории России такое место, где с таким постоянством писались бы важнейшие главы истории нашего народа. Создание славянской письменности еще одна из загадочных страниц истории Севастополя.

Начиная разговор об этом, необходимо сразу отметить тот факт, что и создание славянской письменности, и последующее крещение русского князя Владимира, а затем и всей Руси имеют наряду с общей географической точкой Херсонесом и единого идеолога обоих этих событий – константинопольского патриарха Фотия. Это был выдающийся духовный лидер не только Византии, но и всего православия. И снова закономерный вопрос: случайно ли совпадение единства места и единства инициатора этих двух великих свершений в жизни всего славянского мира или же во всем этом также прослеживается какая-то закономерность?

Ответить на этот вопрос нам еще предстоит, а пока познакомимся поближе с константинопольским патриархом. Дело в том, что Фотий, играя важную роль не только в церковных, но и в государственных делах Византии, проводил долговременную и целенаправленную политику, направленную на распространение византийской духовной цивилизации за пределы империи. Важнейшим инструментом этой политики была миссионерская деятельность, имевшая целью обращение в христианство славянских и хазарских племен.

Именно поэтому в конце 860 года Фотий организует отправку в Хазарию своих миссионеров. Экспедиция готовилась тщательно, ибо успех этого предприятия был чрезвычайно важен для Константинополя. Во главе миссии патриарх поставил самого способнейшего из своих учеников Константина, прозванного за ученость и ум Философом. Константин был по праву одним из самых выдающихся интеллектуалов, диалектиков и лингвистов своего времени. Многим позднее, уже перед самой смертью, Константин примет схимну и новое имя Кирилл. Именно под ним он останется в памяти потомков.

Вместе с Кириллом (Константином) отправился в дальнюю и трудную поездку и его старший брат Мефодий, занимавший до этого весьма солидный пост в византийской армии, а затем бывший игуменом в одном из монастырей на горе Олимп. Морем братья прибыли в Херсонес и остановились там на всю зиму 861 года. Именно здесь, в городе, который в те времена являлся последним византийским форпостом перед Дикой Степью, братья и начали основную подготовку к своей миссии…

Как гласят летописи, Кирилл за время своего пребывания в Херсонесе изучил древнееврейский язык, который ему был совершенно необходим, так как правящую верхушку тогдашней Хазарии составляли исключительно иудеи. Кроме этого, там же, в Херсонесе, им был встречен некий самаритянин, у которого Кирилл приобрел необходимые познания и в самаритянском языке.

Последние современные исследования доказывают, что славянский язык братья-миссионеры к этому времени уже знали. По одним источникам, они сами были славянами, по другим – македонцами, но знавшими славянский язык с детства.

При всем разнообразии версий по вопросу лингвистических особенностей «Корсунской рукописи» несомненно одно – именно она стала началом всей деятельности великих славянских просветителей по созданию славянской азбуки – главного труда всей их жизни. Именно на скалах нынешнего Севастополя началось составление всемирно известной ныне кириллицы. И, как знать, может быть, именно здесь под шум прибоя были впервые произнесены вечные: «аз», «буки», «веди»… По крайней мере именно это утверждает «Житие святого Кирилла»: «…Научился Философ Константин и отуда сложив, и написав книги и руським языком… тогда же… в Корсуни».

Скорее всего, первоначально Кирилл с Мефодием записывали звуки общие как для греков, так и для славян. Делали они это, видимо, для удобства греческими буквами. Затем уже стали рождаться под перьями просветителей и новые буквы. Знаки Кирилл с Мефодием придумывали красивыми взору и четкими в написании, но в то же время простыми и удобными, в том числе и такие, которых дотоле вообще у греков никогда не бывало: б, ж, ю, ш, щ, з, у, я. Сорок три буквы составили просветители. Это был самый совершенный из существовавших в то время алфавитов. До сих пор народы, использующие в основе своих алфавитов латынь, страдают от ее несовершенства. Ведь звук «ч», к примеру, немцы и сегодня передают четырьмя буквами, а англичане и французы двумя. Звук «щ» англичане с французами передают уже четырьмя, а бедные немцы пишут целых семь.

Однако историческая миссия севастопольской земли в деле создания и распространения славянской письменности на этом вовсе не заканчивается. Азбуку Кирилл и Мефодий создали. Но что было им делать дальше? Как добиться того, чтобы она была признана равноправной наряду с греческим и латинским алфавитами для написания церковных книг, их чтения и, самое главное, для ведения службы? Задача не из простых! Ведь и сегодня с этой проблемой сталкиваются жители многих стран, где католические богослужения ведутся исключительно на латыни. С константинопольским патриархом Фотием проблем в этом вопросе, видимо, у братьев-просветителей особых не было. Ведь их предложение вполне укладывалось в концепцию Фотия скорейшей христианизации славян. Иное дело римский папа! Миновать же его было, увы, невозможно, хотя бы по той причине, что западные славянские земли входили в зону влияния Рима. Как было решить Кириллу и Мефодию эту почти невыполнимую задачу? Как заставить непреклонного папу дать разрешение на проведение богослужений на славянском языке? Что же предприняли в этой ситуации братья-миссионеры? Выход из, казалось бы, тупиковой ситуации подсказал им… Херсонес!

Во время пребывания в Херсонесе равноапостольные Кирилл и Мефодий обрели святые мощи папы римского Климента I, скончавшегося здесь в ссылке в 101 году при императоре Траяне. Краткий рассказ, как об этом, так и в целом о пребывании в Херсонесе, помещен в восьмой главе жития Кирилла. Более подробное сообщение содержится в «Слове на перенесение мощей святого Климента», найденном А.В. Горским и впервые опубликованном им в 1856 году. «Слово» сохранилось только на славянском языке. Впоследствии этот текст получил название «Корсунской легенды». Рассказ об обретении святых мощей папы Климента очень подробный, он включает в себя части службы, которая совершалась при перенесении мощей в город, и Похвального слова папе Клименту. Автором всех трех частей считается сам равноапостольный Кирилл. Со ссылкой на его авторство этот памятник еще в IX веке был переведен на латинский язык, причем латинский перевод получил в литературе название «Итальянской легенды». Об этом же событии говорится в письме современника святого Кирилла Анастасия Библиотекаря, управлявшего папской канцелярией, епископу Гаудериху, записанном якобы со слов самого Кирилла.

Обстоятельства приобретения мощей святого Климента в общих чертах таковы. За прошедшие с момента кончины святого Климента годы многое успело забыться, в том числе и точное место захоронения его мощей, как говорил один из первых севастопольских археологов А.Л. Бертье-Делагард: «У местных жителей исчезла память о св. Клименте и о чудесном отливе моря от островка, чудо давно перестало свершаться, считалось невероятным, возбуждало насмешки, храм, построенный, по преданию, “руками ангелов”, был разрушен при вторжении варваров».

Зная по преданиям об убиении и погребении Климента в Херсонесе, Кирилл по прибытии туда, предпринял все усилия для отыскания могилы усопшего, однако все его поиски успехом не увенчались. Тогда Кирилл обратился к молитве и призвал молиться за дарование мощей Климента херсонесского митрополита Георгия и всю его паству. Молились повсеместно как в самом городе, так и в Андреевской церкви на мысе Фиолент, где в ту пору была резиденция херсонесского митрополита. Далее было озарение, и теперь уже Кирилл точно знал, где ему искать мощи святого Климента. На галере Кирилл, Мефодий, митрополит Георгий и весь святой клир под церковные песнопения приплыли в Казачью бухту, где на маленьком песчаном островке и были найдены мощи. Кирилл самолично перенес найденные мощи на галеру. Следующую ночь мощи пробыли в церкви святого Созонта, где около них непрерывно шла служба, и только затем торжественно были привнесены на руках в город.

В «Слове на обретение мощей святого Климента» Кирилл воспел свою священную находку:

Так замкнулся еще один круг бытия. От Андрея Первозванного и его брата Петра (учеником которого был Климент) к создателям славянской письменности. Удивительный пример совершенства исторической драматургии, столь точно подмеченный, увы, уже покойным писателем севастопольской земли Геннадием Черкашиным…

Прошли еще века, и в 1793 году академик Паллас снял план островка в Казачьей бухте и сделал его первое описание… В 1820 году его описал И.М. Муравьев-Апостол, затем князь Барятинский, и в 1890 году при раскопках, произведенных археологом К.К. Косцюшко-Валюжиничем на том же маленьком островке, расположенном в Казачьей бухте Севастополя – это территория в древности принадлежала Херсонесу, – был обнаружен маленький монастырь.

В XI веке остров посетили посланцы короля Франции к русскому князю Ярославу Мудрому. В своих документах они оставили следующую запись: «Не в тех ли местах находится Херсона, где, как говорят, почил св. Климент? Отходит ли море и теперь в день его рождения и делается доступным для проходящих?» Расположение острова и то обстоятельство, что он часто заливается морскими волнами, вполне соответствовали данным, которые содержатся в письменных источниках об обстоятельствах погребения и о почитании святых мощей папы, тому описанию раскопок, произведенных святыми Кириллом и Мефодием, которое содержится в «Слове».

Опираясь на названные источники, с большой долей уверенности можно считать, что обнаруженный на острове в Казачьей бухте в 1890 году монастырь – а возможно, и храм – есть именно то место, куда были положены святые мощи папы Климента I и где они были обретены равноапостольными братьями. Обнаружение мощей папы Климента I в Херсонесе имело важнейшие последствия. Часть мощей равноапостольные братья взяли с собой, с ними они не расстались ни в Константинополе, ни в Полихронском монастыре, где переводили на славянский язык Евангелие. Планы у Кирилла и Мефодия были иные, а потому, когда в 866 году они прибыли в Рим, папа римский cам вышел встречать их за городские стены, а в благодарность за принесенную ему святыню тогда же освятил на престоле переведенные на славянский язык литургические книги и разрешил совершать по ним богослужения в славянских странах. У алтаря собора Святого Петра было положено первое славянское Евангелие, патриарх римской церкви совершил над ней торжественную литургию. «Итальянская легенда» донесла до нас сказанные им слова: «Если же кто из учителей ваших дерзновенно начнет соблазнять вас, порицая книги – на языке вашем, да будет отлучен, пока не исправится. Такие люди суть волки, а не овцы».

А затем была долгая и плодотворная деятельность братьев-просветителей в Моравии и иных пределах. Изнурительная и кропотливая работа по переводу на славянский язык всех основных текстов Священного писания и почти всех основных литургических книг. Похоронен Константин Философ был в храме Святого Климента, рядом с привезенными им когда-то из Херсонеса мощами. Этот храм и доныне стоит в центре Рима, неподалеку от Колизея. А когда не стало Кирилла, то его работу самоотверженно продолжил уже один Мефодий. Примечательно, что и последний труд своей жизни Кирилл посвятил опять же Херсонесу, то было сочинение «Обретение мощей святого Климента» и стихотворный гимн-ода в честь этого знаменательного для всех христиан события. Мефодий пережил своего младшего брата на тринадцать лет, неся все это время знания славянским народам. Умер он в апреле 885 года в моравском городке Велеграде.

Ныне День Кирилла и Мефодия – это праздник единения и культуры всех славянских народов. В Болгарии учрежден и орден их имени, которым награждают тех, кто внес достойный вклад в развитие славянской культуры. Но ведь братья-миссионеры не были в Болгарии ни единого дня, тогда как в Херсонесе они прожили почти два года, да не просто прожили, а сделали главное дело своей жизни. Не это ли повод для раздумий о том, как бы надобно было чтить и помнить тех, кто стоял у истоков нашего слова? И как знать, может быть, когда-нибудь все же восторжествует историческая справедливость и на одной из площадей нынешнего Севастополя будет установлен памятник великим просветителям, а День славянской письменности по праву станет и праздником этой священной земли, земли, на которой пришло к Кириллу и Мефодию их великое озарение.

Оглавление книги