Книга: На электричках: Путешествие из Владивостока в Москву

Нижнеудинск — Тайшет — Иланская

Нижнеудинск — Тайшет — Иланская

С утра карьер застилал молочный туман. На крутом берегу, где стояла палатка, было сухо и тепло. Прогретый за вчерашний день воздух заполнил сосновый лес и, зацепившись за кроны сосен, так в них и остался. Мельчайшие частицы воды и пара витали в воздухе, оседая и скатываясь по тонким листьям осоки.

Пока собирал палатку и упаковывал вещи в рюкзак, в котелке вскипела вода, и я заварил чай. Горячий ароматный напиток пробудил организм и мобилизовал силы. Спустившись к карьеру, я обогнул его по краю и вышел на асфальт. Сквозь туман проступал силуэт железнодорожной цистерны, установленной на бетонном пьедестале у проходной вагоноремонтного завода. Цистерна старая, двухосная, возможно, полученная еще по репатриации из Восточной Пруссии. Этот вагон выглядел как памятник старины и показывал, что Нижнеудинский вагоноремонтный завод — предприятие с историей.

Рижская электричка растянулась вдоль перрона четырьмя вагонами. Это первая электричка Рижского вагоностроительного завода, встретившаяся мне на участке пути от Приморья до Красноярска. В вагоне над тамбурной дверью была приклепана табличка с эмблемой завода RVR. Как только электричка отъехала от станции в сторону Тайшета, прошла контролер — вежливая и внимательная девушка. Она улыбалась каждому пассажиру: «Доброе утро! Здравствуйте! Ваш билет, пожалуйста. Да, спасибо». Это было что-то новое в работе железной дороги. Я оглядел вагон и заметил по лицам пассажиров, что эта утренняя вежливость удивила и других. Приятно, что контролеры желают пассажирам счастливого пути в живом общении, без репродукторов и записанных объявлений.

Электричка подъезжала к станции Тайшет. Это восточная граница Красноярской железной дороги, где встречаются три легендарные магистрали: Транссиб, Абакан — Тайшет и БАМ. Отсюда мой путь пролегал на запад, в сторону Красноярска. На перегоне Тайшет — Решоты электрички отменены, по всей видимости, навсегда. Нужно было добираться до Решот альтернативным способом. Проезд этого шестидесятикилометрового участка в пассажирском поезде обойдется в 550 рублей. Сидячих вагонов нет ни в одном из проходящих поездов, только плацкарт.

Попытка проехать в задней кабине локомотива не увенчалась успехом. Локомотив только что прицепили, и сменилась локомотивная бригада. Машинист в белой форменной рубашке с коротким рукавом выглядел свежо. Будучи в прекрасном расположении духа, он улыбался золотыми зубами.

— Не хочу быть уволенным! Мне нравится моя работа! — Машинист выглянул из кабины, снова показав золотую улыбку.

— Попробуй на рабочем поезде добраться, — посоветовал помощник машиниста, сойдя на перрон. — Он ходит от Юрт до Решот. А там на электричку сядешь.

— Юрты? Это где? — спросил я.

— Километров двадцать отсюда, можно пешком дойти, — ответил помощник и присоединился к машинисту, который уже начал проверять локомотив перед рейсом.

В кассе ничего не знали о рабочем поезде с Юрт, а в справочной подтвердили, что он значится в служебном расписании. Ходит четырежды в сутки, в 3:15, 6:27, 14:45 и 16:10 по московскому времени. Но то, что этот поезд пойдет по расписанию и в него можно будет сесть без служебного удостоверения, в справочной не обещали. «Это же рабочие поезда, — отмахнулась женщина за стеклом. — С ними может быть все что угодно».

Неподалеку от здания вокзала находится импровизированная автостанция. Микроавтобусы выстроились в ряд у городской автобусной остановки. У каждого под лобовым стеклом табличка с названием конечного пункта следования. По мере заполнения микроавтобусы отправлялись. Автобус на Решоты должен был пойти только через три часа. Не хотелось терять время, и я решил поехать по трассе автостопом: быстро, надежно и экономично. Рассчитывал к вечеру быть уже в Решотах, чтобы там заночевать и с утра сесть на первую электричку на запад.

Трасса «Сибирь» проходит в пяти километрах от Тайшета. Чтобы выйти на нее, пришлось пройти пешком по проселочной дороге вдоль ЛЭП. Дорога выходила на поле, петляла, ныряла в лес и изобиловала спусками и подъемами. На небе ни облачка, и полуденное солнце властвовало на бледно-голубом небосводе. Проголосовав на трассе, я остановил грузовичок «Мицубиси». Он съехал на обочину, мигая поворотным огнем. Это был японский праворульный грузовик. В окно выглянул водитель.

Железнодорожная станция Решоты находится в поселке Нижняя Пойма. Я голосовал до этого населенного пункта, водители его знают. «Залезай!» — кивнул водитель на левую дверцу кабины. Я вскарабкался по лесенке, цепляясь за поручень. Рюкзак кинул на лежак в задней части кабины, за сиденьями. Там уже лежал рюкзак, удивительно похожий на мой. «Сам путешественник», — пояснил водитель. Дорогой мы разговорились о путешествиях, делились историями. С водителем повезло. Разговор с человеком, который много ездит по разным странам, общается с людьми, всегда интересен.

Увлекшись разговором, я проехал поворот на Нижнюю Пойму. «Ты докуда едешь?» — уточнил водитель, сбавляя ход. Я спохватился. Но мы уже отъехали от Нижней Поймы на десять километров, и выходить было поздно. Я проехал дальше до Иланской. Оттуда тоже ходит электричка до Красноярска. Попрощавшись с водителем, я направился в Иланскую, что в четырех километрах от автодороги «Сибирь».

По пути мне встретилось озеро. Оно так и называлось — Подорожное. На пляже резвилась детвора. С одной стороны к озеру примыкало поле, с другой — задние дворы деревенских домов. Не лучшее место для стоянки. Шумные компании местных жителей наверняка стянутся к этому озеру вечером на пикник.

Судя по карте, на другой стороне Иланской было еще одно озеро, размером побольше. Я двинулся к нему. На большом озере, скрытом лесом, проще найти место для ночевки. Прошел через поселок Иланская, который оказался довольно крупным. Есть своя библиотека и краеведческий музей. Однако эти места досуга и культуры оказались закрыты по случаю субботы и солнечной погоды.

В поселке не было ни вывесок, ни указателей. Чтобы найти столовую, опросил местных жителей. «„Огоньки“! Это там», — неопределенно махали рукой местные жители в сторону центра. Почему столовая называлась «Огоньки», никто толком не знал. «Огоньки», и все. Я вышел к Дому культуры железнодорожников. Рядом с ним стояло приземистое одноэтажное здание с малозаметной дверью с торца. Табличка гласила: «Дом отдыха локомотивных бригад». Внутреннее убранство напоминало провинциальную гостиницу: ковры на полу, плюшевые диваны, администратор за стеклом.

— Вы куда, молодой человек? — окликнул администратор.

— На обед, в столовую, — ответил я.

— У нас только для железнодорожников. Посторонним нельзя!

— Я не посторонний. — Подходя к окошку, я развернул сопроводительное письмо экспедиции.

Внимательно вчитываясь в текст, администратор попросил паспорт.

— Вообще у нас по таким документам не ходят, — вернул паспорт и кивнул на дверь столовой. — Ладно, обедайте.

Столовая ничем не отличалась от обыкновенных деповских, в которых я питался до этого. Строгость режима я отнес к особенностям местного железнодорожного управления.

Второе озеро Иланской носило странное название Бульзометр. На карте оно выглядело как трехлучевая звезда. Два луча в черте города, третий — в лесу. Местные жители советовали встать с палаткой на берегу лесной части озера. С крутого откоса просматривались все берега озера. Песчаные пляжи и прогревшаяся вода привлекли сюда жителей всего поселка. Был жаркий субботний день.

В березовой роще на берегу были припаркованы машины, отовсюду доносился шашлычный и пивной запах. Шум, гам: из автомобилей гремела музыка, детвора визжала в воде. Пройдя через рощу, я остановил свой выбор на пологом склоне у берега среди тенистых берез. Отсюда был спуск к озеру и заход в воду. Слева на берегу удили рыбаки. Жена выманивала мужа, рыбачащего с лодки:

— Витя, дома в холодильнике бутылочка стоит, — увещевала она.

— Да сейчас, сейчас. Еще пять минут. Только клев пошел, — разрываясь между двумя соблазнами, бормотал рыбак.

Справа расположилась компания автомобилистов, которые безуспешно пытались разжечь костер, чтобы отогнать надоедливую мошкару. В березовой роще мошки много. Чтобы зайти в воду и искупаться, пришлось сначала убрать с мелководья бутылочные осколки и донышки. Обратно на берег я вернулся по той же расчищенной дорожке.

Теплым июньским вечером я сидел на берегу озера Бульзометр, пил сладкий чай с лимоном и любовался багровым закатом. Солнечный диск медленно прятался за сиреневую тучу за озером. Вокруг гудела армия комаров.

Оглавление книги