Книга: На электричках: Путешествие из Владивостока в Москву
Омск. День первый
Омск. День первый
Рассвет на Таре опять поражал своей неземной красотой. Зеркало воды отражало первые солнечные лучи и редкие облака. Пока я собирал вещи, вскипела вода. Я пил обжигающий чай, сидя за столиком на крутом берегу Тары, и наблюдал за восходом. Это был ритуал прощания с этим местом. Просыпались комары. Их было уже гораздо меньше, чем вечером в полнолуние, но все-таки назойливое жужжание вынудило меня надеть противомоскитную куртку.
Когда я шел через Окунёво, в деревне было неестественно тихо и безлюдно. На песке виднелись свежие отпечатки подков гнедого: Тарислав выехал на своем красавце на утренний круг. На остановке несколько пассажиров с багажом ожидали маршрутку на Омск.
В назначенное время «газель» не появилась, и пассажиры начали волноваться. Но для беспокойства не было причин. Маршрутка стояла рядом с забором, через четыре дома от остановки. Водитель ночует в деревне и с утра делает первый рейс из Окунёво в Омск. «Чего волноваться, — кричал парень с рюкзаком за спиной на раскудахтавшихся женщин. — У него график, расписание. Приедет!» Я уже видел, как фигура водителя, подсвеченная лучами восходящего солнца, выскочила из калитки и скользнула в маршрутку. Машина зачихала, затряслась и, выпустив облачко белого дыма, неровно затарахтела. Через минуту успокоенные пассажиры занимали места в салоне.
И опять была тряска по ухабам и рытвинам. Петляя между выбоинами в асфальте размером с легковой автомобиль, водитель уверенно вел свою машину. В кабине звучал шансон. «Газель» заехала еще в три деревни и наконец остановилась в Муромцево. На автостанции нужно было приобрести билеты на эту «газель», от Муромцево до Омска. Но купить билеты нам было не суждено. Водитель открыл дверь и бросил на пол пассажирского салона две пластмассовые пластины. «Все! Приехали!» — пробасил он. Заметив вопросительные взгляды пассажиров, добавил: «Крыльчатка вентилятора накрылась. Ждем открытия магазина автозапчастей».
Значит, еще два часа ожидания. И хорошо, если только два! Пока купит, пока заменит — там все три пройдут. Как меня и предупреждали, Окунёво не отпускало. Рядом остановилась другая «газель» — тоже частник. Наш водитель вкратце объяснил ситуацию водителю маршрутки. Они заспорили: как быть? Подъехавшая «газель» тоже шла в Омск. Было только три свободных места, и они мгновенно были заняты. Пассажиры сломавшейся маршрутки рассчитывались с водителем за проделанный путь и выходили. Никто не хотел ждать. Водитель терял клиентов.
Муромцево — крупный областной центр, и добраться отсюда до Омска несложно. Я попросился в подошедшую «газель» на «скамейку». По моему опыту, в маршрутках для посадки дополнительных пассажиров бывают «скамейки». Это доска, оббитая мягкой тканью, которая крепится в пазы между рядов сидений, и получается дополнительное сидячее место. У водителя «скамейки» не оказалось, но я был согласен сидеть на рюкзаке — не худший вариант. К тому же мягче.
Словно по волшебству образовалось дополнительное место, и я занял его, разместив рюкзак в проходе. Мы еще ждали кого-то из пассажиров, водитель пил чай, когда сломавшаяся «газель» сорвалась с места и понесла оставшихся в ней пассажиров в Омск. «Как же они поедут без вентилятора охлаждения в такую жару? — задумчиво произнес водитель. — Двигатель перегреется. Если только с включенной печкой будут ехать. Безумцы!»
Вскоре мы тоже отправились в Омск. По дороге сделали остановку у уже знакомого мне кафе, где мы останавливались по дороге в Муромцево. Все без исключения пассажиры пошли завтракать. После расселись по своим местам в автобусе, готовые продолжить путь. Водитель повернул ключ зажигания, но ничего не произошло. Попробовал еще раз. Машина не заводилась. Окунёво держало. Еще раз. Двигатель чихнул и начал трястись. По корпусу автобуса прошла дрожь. В пассажирах затеплилась надежда. Наконец мотор взревел. Водитель несколько раз газанул и, не рискуя убирать ногу с педали, чтобы снова не заглохнуть, попросил пассажира спереди захлопнуть капот. Поехали.
В Омске я вышел в центре, не доехав до автовокзала. Поселиться решил в проверенный «Достоевский». Все-таки уезжать из него тоже удобно: пять минут — и на вокзале. Добраться до хостела можно было на трамвае. Правда, с пересадкой. Но почему бы и нет? День только начинался, можно и покататься.
Ждать трамвая пришлось недолго. Подъехал старый вагон и загрохотал, запрыгал на стыках. Скорость у него была небольшая. Пути в аварийном состоянии: рельсы волнами, все кривые, сплющенные на стыках. Некоторые стыки сварены кусками арматуры. Во многих местах изношенные рельсы залатаны наваркой металлических пластин и кусков арматуры на рабочую поверхность рельса. Ужас!
Пересадка на другой трамвайный маршрут прошла успешно, и, потратив на ожидание 20 минут, я сел в подошедший № 4, который доставил меня к Ленинскому рынку рядом с вокзалом. Немного отдохнув в хостеле, вышел в город.
Стартовав от вокзальной площади на трамвае, я проехал несколько остановок в сторону центра, а дальше — пешком. Вышел к речному вокзалу. Вернее, к бывшему вокзалу. Огромное белое здание с зеркальными окнами, парапетами и капитанской рубкой, заметное издали, смахивало на океанский лайнер. Сейчас в здании размещается детский игровой центр. О славном прошлом напоминает карта Омского судоходства. По всей стене разбросал свои ветвистые лапы паук схемы направлений и причалов судов. Всего этого уже давно не существует. Причалы разрушены, рейсы отменены. В плане пассажирского судоходства Иртыш «стоит», как Обь и Енисей. Из дальних маршрутов остался рейс Омск — Салехард. У меня возникла идея отправиться на нем до Тобольска, но, взглянув на расписание, я тут же ее отмел: теплоход ходит раз в две недели.
В протоке реки Омь, сразу за речным вокзалом, расположились прогулочные теплоходы. Из всего многообразия былых маршрутов предлагается единственный прогулочный по Иртышу, рассчитанный на час. Эти факты навевают грустные мысли. Такое бывает, когда есть с чем сравнивать. Местные жители и кассиры речного вокзала еще помнят разветвленную транспортную инфраструктуру города при Союзе. Те, кто застал транспортный бум 80-х годов прошлого века, рассказывают о катерах «Ракета» и теплоходах «Москва», каждые пять минут отходивших от пристани в разных направлениях. О рейсах электричек с получасовым интервалом, а не два раза в день, как сейчас. О местных аэродромах с маленькими и юркими Ан-12, обеспечивающими быстрое междугороднее сообщение. Теперь всего этого нет. Иногда попадаются остатки инфраструктуры, да и те в плачевном состоянии. Транспорт порезан на металл, причалы, станции и аэродромы запущены и брошены. Подумалось, насколько удобно было путешествовать в Советском Союзе при тогдашнем разнообразии маршрутов пассажирского транспорта.
Когда я вышел на набережную Тухачевского, чтобы найти Тобольские ворота, то застал следующую картину: из-за Иртыша на город надвигался шторм. Облака напоминали огромный слоеный пирог. За рекой вовсю гремело и сверкало. Сильный ветер поднял пылевую тучу, и она стремительно неслась из-за реки прямо на город. Над землей крутились небольшие вихри. Стрижи шныряли у земли, предвещая начало дождя. Через несколько минут пылевое облако было уже на этом берегу, и все вокруг застлал песок, поднятый ветром. Люди бежали, ища укрытия.
Я спрятался от бури в арке старинного дома. Здесь не было ветра, и лишь отдельные порывы доносили песчаные облака. Вскоре ветер стих. Вопреки ожиданиям, шторм миновал город, так и не перейдя реку. Иртыш — сильная река, и грозе порой бывает трудно перейти через нее. Тучи рассеялись вдоль берега, ища место прорыва. Гроза постепенно стихала. За рекой еще гремело и сверкало, но ветер уже поменял направление, и гроза теперь ходила взад и вперед вдоль берега. Видно было, как совсем рядом, в нескольких сотнях метров за речкой, темная туча выливает потоки воды на дома и деревья. На этом берегу не упало ни капли. Лишь ослабший ветер вяло теребил песчаные разводы на асфальте.
В Омске есть только одна станция метро: «Библиотека им. Пушкина». Омское метро — единственное в мире, где имеется вход, но нет ни поездов, ни линий. Строительство метрополитена началось в 1992 году. Впоследствии прокладка метро была признана нерентабельной, и финансирование свернули. Успели построить только одну станцию, которая сейчас законсервирована. Вестибюль закрыт большим щитом с врезанной в него дверью. Дверь была закрыта и окружена видеокамерами. Но над подземным переходом по-прежнему горит красная буква «М», обозначающая вход в метрополитен.
До хостела я добрался на частной маршрутке, которые очень популярны в Омске. В ожидании автобусов пассажиры стоят не на остановках, а толпятся на перекрестках, высматривая и голосуя нужной маршрутке. Мне подсказали, на какой микроавтобус сесть, и через десять минут я уже был на площади перед вокзалом. Моросил дождь. Я переходил над пучком железнодорожных путей по виадуку. Внизу ТЭМ2 протягивал по стрелкам два пассажирских вагона. Подсвеченные фонарями, их крыши блестели от дождя. Короткий состав причудливо извивался, проходя многочисленные стрелки станции в направлении, известном лишь диспетчеру. Большой ржавый кран раскорячился своими стальными лапами в товарной зоне станции. Небо нависало одной большой чернильной кляксой. Вдалеке бесшумно сверкнула молния, а ветер бросил в лицо несколько крупных капель дождя. Гроза наступала на ночной город.
Оглавление книги
