Книга: Италия глазами русских

Общение – превыше всего

Общение – превыше всего

Одним из главных удовольствий в жизни итальянца является общение. Итальянцы разговаривают всегда и везде, причем разговаривают громко, эмоционально, так, как будто их долго держали взаперти, не позволяя раскрыть рта. Особенно это бросается в глаза в инокультурном окружении: у себя дома они так естественны, что разговоры сливаются со стуком колес в поезде, гулом мотора в автобусе, шумом ветра на улице. Но итальянцы, например, в Англии сразу обращают на себя внимание своей шумностью, своими страстями, своими несмолкаемыми разговорами. Говорят одновременно все, иногда непонятно, слышат ли они друг друга; впрочем, это и не важно. Ситуации могут быть самыми неподходящими, например, в спортивном комплексе, где каждый занимается на своем тренажере, не переставая болтать с соседями. Или в рейсовом автобусе, мчащемся по узкой горной дороге, водитель которого ни на минуту не умолкает и еще и подтверждает свои слова решительными жестами.

Общение всегда очень эмоционально, страстно, со стороны кажется, что люди ссорятся или обсуждают какую-то трагедию. При встрече бросаются друг к другу, жмут руки, целуются, выкрикивают приветствия. Кажется, что люди не виделись очень давно и спешат поделиться чем-то важным. Но все это просто форма общения, скорее всего, они виделись совсем недавно, а обсуждают что-то совсем незначительное.

Говорят итальянцы, как и положено артистам на сцене, не только громко, но и очень четко, выговаривая все звуки, отчетливо произнося окончания слов. Как будто этого недостаточно для понимания, они подтверждают свои слова выразительной мимикой и энергичными жестами. Итальянская жестикуляция давно стала предметом насмешек окружающих народов. Хотите изобразить типичного итальянца – машите руками.

Чаще всего общение, как уже отмечалось, происходит на улицах или в барах. При этом все общество часто делится по половому и возрастному принципу: мужчины отдельно, для серьезных разговоров о футболе и женщинах, женщины отдельно, поговорить на семейные темы. Собирается поболтать вместе молодежь, старики сидят на лавочках, наблюдают и обсуждают происходящее, даже дети разделяются на группки – мальчики общаются за игрой в футбол, девочки разговаривают за куклами. Каждый занимает свое, отведенное ему место, смешения не происходит не потому, что оно невозможно, а потому, что оно никому не нужно.

Если же вы видите одинокого итальянца, значит, он скорее всего просто кого-то ждет. Иногда в ресторане случается столкнуться с мужчиной, обедающим днем в одиночку, но можно не волноваться: в этом случае или официант, или хозяин ресторана не отойдет от него ни на минуту, поддерживая нескончаемый разговор.

Но общительность отнюдь не означает открытости. Существует свой строгий кодекс общения. С незнакомцем, иностранцем, чужаком просто так никто не разговаривает. Если в Германии или Англии принято перекинуться ничего не значащим словечком-другим в лифте, или очереди, или поезде, просто из вежливости, то в Италии подобное поведение одобрения не вызовет. Итальянцы, ожидающие автобуса на остановке, представляют собой родную русскому глазу мрачную толпу, когда каждый смотрит перед собой, а не на остальных. В ней никто не улыбнется другому приветливой англосаксонской, ничего не значащей улыбкой вежливости. Зато, увидев в толпе знакомого, итальянец или итальянка расцветет искренней радостью и немедленно бросится в оживленнейшую беседу.

Если итальянец посчитает вас своим другом, то можете быть уверены, что у вас больше нет проблем в этой стране. Дружба для него – дело святое, есть даже что-то очень юное и наивное в том, как итальянцы относятся к своим друзьям. Характерно, что члены мафиозных группировок называют друг друга amici или друзья (и, кстати, не признают слова «мафия»), предать же друга просто невозможно.

В обычной повседневной жизни взятые поодиночке итальянцы – обыкновенные, спокойные люди, порой даже застенчивые с незнакомыми или иностранцами. Но оказавшись в толпе, на виду, они совершенно преображаются. Никто так не реагирует на публику, как итальянец. В своем дневнике, написанном в середине XIX века, публицист П. В. Анненков также отмечал эту особенность: «Как только итальянец вышел из толпы, отделился от массы, то уж не верьте решительно всем разглагольствованиям о лености, неге, фарниенте итальянском: он делается трудолюбив, постоянен, упорен и эрудичен, как дай бог немцу». Но из толпы итальянец выходить отнюдь не торопится, чувствуя в ней себя удивительно комфортно и спокойно.

Не случайно Италия – страна самых совершенных забастовок. Они тут чрезвычайно популярны, так как позволяют пообщаться с такими же, как ты, выпить спокойно кофе и поругать правительство и жизнь вообще. Все это доставляет большое удовольствие. А чтобы не волноваться по поводу беспорядков, которые несут с собой демонстрации и забастовки, итальянцы сотворили четкую систему градации, в зависимости от времени, места, повода и количественного состава. При этом каждый вид имеет свое название, чтобы не запутаться.

Итальянцы вообще любят делиться на группы, объединяться в какие-то группировки. В их строго регламентированной, а от этого счастливой жизни очень важно определить – кто ты и с кем ты. Объединений много, и они самые разные: жители города, района, бывшие ученики одной и той же школы, посетители одного бара, болельщики одной команды (часто всего все вышеперечисленное совпадает); затем уже объединения по профессиональному признаку, наконец, совсем неинтересно и редко, по политическим взглядам.

Общение составляет смысл жизни итальянца: с этим связана и глубоко укоренившаяся в их натуре театральность, все на публику, и страсть к красивой одежде, и стремление не ударить в грязь лицом. Трудно теперь определить, что в этом первично, что вторично, но факт остается фактом – настоящий итальянец счастлив только в окружении людей. Даже поход в музей или красивый парк – это, как правило, дополнительный повод пообщаться друг с другом. Там, где туристы со всего света ходят завороженные красотой и величием произведений искусства (за исключением американцев, конечно, которые в основном пытаются самоутверждаться всегда и везде), итальянцы болтают без умолку, не обращая никакого внимания на все окружающее их великолепие.

Оглавление книги