Книга: Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

Люблино Услада богатого дурака

Люблино

Услада богатого дурака

Во-первых, не Люблино?, а Любли?но. Это своего рода памятник – подобные названия, выражающие эмоции владельца, были куда как популярны в церемонном XVIII веке. В практичном XIX веке почти все эти Услады и Отрады были переименованы, а вот Любли?но уцелело. Только ударение съехало на последний слог.

Раскинулось Люблино на реке Голодянке, которую теперь чаще называют Пономаркой, хотя ее настоящее имя – Чурилиха. Впрочем, лингвистические изыскания тут мало уместны – за отсутствием на поверхности предмета дискуссии. Река большей частью упрятана в трубу, а пруд в ее устье – рукотворного происхождения.

Пропустим всех многочисленных Годуновых, Прозоровских, Урусовых, владевших Люблином, но не оставивших на местности следа. В конце XVIII века усадьбу купил бригадир Николай Алексеевич Дурасов. Младший современник характеризовал бригадира убийственно: «известный богатством, роскошной жизнью, стерлядями, театрами и глупостью». Богатый – в ладу с фамилией – дурак вознамерился возвести в усадьбе дом – будто бы в форме ордена Святой Анны, которым его наградил император Павел. Этот факт кочует из книги в книгу, но искусствоведы не верят, что это правда. Гораздо ближе к истине то, что сообщает старинный путеводитель: «Дом сей походит много на сельские дома около Рима». Дворец в Люблине приписывают архитектору Ивану Еготову, но и тут исследователи единомыслия не достигли. Он действительно исполнен в виде креста с эффектными колоннадами, соединяющими его концы, и точно похож, если глядеть сверху, на орден Святой Анны. Купол дворца венчала скульптура Аполлона, что логично: Дурасов был большим любителем искусств. Он устроил в усадьбе театр, содержал оркестр и театральную школу. А какие он давал пиры! Обеды в Люблине посещала вся московская знать, а после с восторгом описывала эти праздники в письмах и мемуарах. Гостеприимство хозяина и запасы съестного спасли Люблино от гибели в 1812 году. В Москве французы ели ворон и галок, а у Дурасова за богатым столом обедали до 40 генералов одномоментно. Кто ж даст разрушить такую кормушку?

Золотой век Люблина длился, пока был жив Дурасов. А потом закончился. Имение ветшало, из Москвы наступал технический прогресс. Люблину уже грозила судьба промышленного пригорода, но тут его купили купцы Голофтеев и Рахманов и превратили в модное дачное местечко. А тут кстати приспела постройка Московско-Курской железной дороги, и в Люблине открыли платформу. Но дачники полюбили его еще до чугунки – летом 1866 года Достоевский дописывал на даче в Люблине «Преступление и наказание».

Шляпки и зонтики мелькали в Люблинском парке до первых лет XX века. Помимо чудных лесов дачников привлекали еще и пруды с замечательной рыбной ловлей, но ураган 1904 года высосал пруды вместе с карасями и уничтожил 70 десятин леса. С господского дома ветром сорвало крышу вместе со статуей Аполлона. Новые хозяева заказали в Германии новую скульптуру, на этот раз женскую – копию античной скульптуры «Геркуланянка». Именно ее потом стали считать святой Анной, что упрочило сказку о доме в виде ордена. Невозможное дело – скульптуры святых на светском сооружении противоречат православной традиции.

Оглавление книги