Книга: Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

Лермонтов Герой наш был москвич

Лермонтов

Герой наш был москвич

«Москва – не то»: покуда будет жить сочинитель этих строчек, он не разлюбит Москву, которую любил, ну да, вы поняли: «…как сын, как русский – сильно, пламенно и нежно!» А как же иначе, если наш герой – он же автор процитированной поэмы «Сашка» Михаил Юрьевич Лермонтов – тоже москвич по рождению, так что его сыновние чувства к Первопрестольной в комментариях не нуждаются. Если что и требует объяснений, так это подробности: где родился, почему музея по месту рождения не устроили да что потом в Москве делал. Поясняем: если бы задумали устроить музей по месту появления на свет второго великого русского поэта (впрочем, многие считают, что первого, а мы в дискуссию не вступаем), его следовало бы разместить в высотном доме у Красных Ворот. Как раз на месте этого московского небоскреба стоял домик, который снимала бабушка поэта Елизавета Алексеевна и где ее болезненная дочь разрешилась от бремени будущей гордостью России. Музей – не музей, а мемориальная доска на высотке по этому поводу красуется. Новорожденного по обычаям его времени и среды крестили – и ходить за этим далеко не пришлось: церковь Трех Святителей, что у Красных Ворот, стояла как раз напротив дома – на этом месте сейчас «мужик в пиджаке», как не вполне точно описали памятник Лермонтову «джентльмены удачи» из одноименного фильма (Михаил Юрьевич изображен в шинели с погонами).

Кстати сказать, советским людям было проще, чем российским, запомнить, где родился Лермонтов: станция метро, вырытая на месте его рождения, так и называлась – «Лермонтовская». В перестройку Лермонтов пал первым – станции метро вернули ее исконное название «Красные Ворота». О переименованиях площади и рассказывать не просите – эти метания ни пером описать, ни умом осилить. Теперь на площади царит консенсус: один кусок вместе со сквером носит имя Лермонтова – сквер, кстати, с 1914 года, со столетия со дня рождения, – другой называется площадью Красных Ворот, сметенных одновременно с церковью. Где проходит граница – спросите в мэрии, может, там знают.

Нет, и не может быть, музея Лермонтова в Московском благородном университетском пансионе, где будущий певец «Демона» и «Мцыри» приобщался в 1828-1830 годах к наукам – там теперь Центральный телеграф, и рукописи «Черкесов» и «Кавказского пленника» (написанных 14-15-летним поэтом!) никак не представить себе рядом с окошком «Прием и выдача корреспонденции». И сам пансион просуществовал недолго: в нем заподозрили очаг крамолы и живенько преобразовали в рядовую гимназию с телесными наказаниями. Лермонтов остался непоротым: бабушка забрала внука из разжалованного учебного заведения. Потом были два университетских года, но там, в отличие от пансиона, Лермонтов успехов не снискал. Странно: каких еще достижений, помимо 17 написанных к этому времени поэм и 100 стихотворений, ждали от 18-летнего юнца профессора словесного отделения?

Музей Лермонтова в Москве есть – на Малой Молчановке, дом 2, там, где он прожил два последних московских года и написал большую часть упомянутых стихов и поэм. Осенью 1832 года Лермонтов выехал из этого дома. В Петербург, на Кавказ, к погибели.

Оглавление книги