Книга: Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

Солянка Вот где соль

Солянка

Вот где соль

К полям – Полянка, а к соли? И пуд ее есть не надо, чтобы ответить, и тот, кто задал вопрос, несолоно хлебавши не уйдет. Разве что соли ему на хвост насыплют – чтоб глупые вопросы не задавал. И самый не искушенный в московских названиях живо сообразит, что улицу Солянку назвали так не по архитектурному разнообразию и не из-за пестроты тамошних поселенцев, а по некоей, говоря языком современных бюрократов, структуре, которая завозила соль для пищевых нужд старомосковских жителей. Без соли и стол кривой, и хлеб не естся, и без соли хлебать – что немилого целовать – так меткое народное словцо отразило неприемлемость бессолевой диеты для русского человека.

Ценный – в прямом, денежном смысле – продукт тогда на заснеженные мостовые не сыпали: по причине дороговизны, а может, за отсутствием мостовых. Так вот, эту самую пищевую соль привозили в Златоглавую и хранили на складе, который по обычаю тех неблизких к нам времен называли Соляным двором. Историки уверены, что стоял он в самом начале улицы, на месте дома номер 1. От него и повелось – Солянка, хотя название по не раз уже нами описанному московскому сценарию было моложе самой улицы, а если быть скрупулезно точным – древней дороги. По Солянке, с нее, не отклоняясь от курса, в Большой Спасоглинищевский (по церкви Спаса, что стояла в Глинищах – вязкой глинистой местности, в отличие от Спаса на песчаной почве Арбата), потом почти что по прямой в Большой Златоустинский (по снесенному во имя чекистского жилфонда монастырю), оттуда через Мясницкую в Милютинский (бывший истопник царя Петра Милютин открыл здесь крупнейшую в свой век шелковую мануфактуру), из него на Сретенку… короче говоря, если сил хватит, дойдем до Владимира. А если держать с Солянки на юго-восток – придешь через Коломну в Рязань. Так из Рязани во Владимир и обратно через будущую Солянку хаживали и езживали наши предки.

Самая соль нынешней Солянки – великолепный дом под номером 12. Его после пожара 1812 года построили для Опекунского совета вечные соавторы Жилярди-сын и Афанасий Григорьев. Опекунов разместили удачно: в непосредственной близости к опекаемым, поскольку Опекунский совет по определению должен был управлять всей многообразной деятельностью Московского воспитательного дома, который находится позади него (если глядеть на фасад). Управлял не им единым: с годами круг опекаемых ширился – приюты, богадельни, больницы. Во исполнение своей заботливой деятельности Совет занимался залоговыми и ссудными операциями, а также управлял заводами, доходы с которых шли на призрение сирых и немощных. Вас вряд ли способны удивить фарфоровые или кожевенные заводы под началом Опекунского совета, но вполне может позабавить логика властей, отдавших Опекунскому совету монополию на изготовление игральных карт, – чтоб компенсировать вред, наносимый нравам азартными играми, не иначе.

Оглавление книги