Книга: Золотой треугольник Петербурга. Конюшенные: улицы, площадь, мосты [Историко-архитектурный путеводитель]

Придворная певческая капелла

Придворная певческая капелла

Центральное место в обширном квартале к северу от Волынского переулка занимает комплекс зданий Придворной певческой капеллы (ныне – Академическая капелла имени М.И. Глинки). Расположены здания на сквозном участке между набережной Мойки, 20, и Большой Конюшенной улицей, 11.

Участок Капеллы – один из самых протяженных в квартале: он выходит к «вершине» излучины Мойки, где река дальше всего отступает от улицы. Двор клиновидной формы широкой стороной обращен к реке.

В 1720-х годах это домовладение принадлежало вице-адмиралу М.Х. Змаевичу. Затем его хозяином стал английский купец, табачный фабрикант Д. Гарнер. Кроме жилого дома, здесь находились торговые помещения. После 1734 года участок перешел к лейб-медику X. Паульсену[237].

В середине XIX века это была типичная для того времени городская усадьба. Деревянный двухэтажный дом находился в глубине двора, открытого к берегу Мойки. Главный фасад дома был декорирован пилястрами. Перед ним, по сторонам двора, стояли одноэтажные деревянные флигели. Позади дома разбили регулярный сад, а дальше высадили аптекарский огород, простиравшийся до Большой Конюшенной улицы.

Семье Христиана Паульсена это место принадлежало почти 40 лет. Приглашенный в Россию еще Петром I, позже он получил должность гоф-хирурга и чин надворного советника. У них с женой, дочерью пастора Немецкой лютеранской церкви св. ап. Петра, было семеро детей. Один из них, Готлиб Христиан (Готлиб Христофорович), стал архитектором. Родился он в 1744 году, возможно, в доме на набережной Мойки (семья также владела домом на Миллионной улице, 8)[238].

План Петербурга 1798 г. Фрагмент

В 1760-х годах Г.Х. Паульсен работал помощником Ю.М. Фельтена, женатого на его старшей сестре, Анне. По рекомендации наставника Паульсен был принят на службу в Главную полицмейстерскую канцелярию, и в 1778 году удостоился звания архитектора. Самое значительное его сооружение – Финская евангелическо-лютеранская церковь св. Марии на Большой Конюшенной улице.

Усадьбу на набережной Мойки и Большой Конюшенной улице Паульсены еще в 1773 году продали своему родственнику Юрию Матвеевичу (Георгу Фридриху) Фельтену. Судьба этого выдающегося зодчего эпохи классицизма, так же как и его ученика Г.Х. Паульсена, тесно связана с историей этих мест. Перед тем как Фельтен здесь поселился, он построил у Большой Конюшенной улицы Шведскую и Французско-немецкую церкви. Следует подчеркнуть, что те 11 лет, которые зодчий прожил на этом участке, были самыми плодотворными в его деятельности.

В тот период Фельтен вел строительство Большого (Старого) Эрмитажа с аркой-переходом над Зимней канавкой и домов на Дворцовой площади, Чесменского дворца и Чесменской церкви, Каменноостровского дворца и церкви Иоанна Предтечи на Каменном острове, лютеранской церкви св. Анны на Кирочной улице и Армянской церкви на Невском проспекте, Зубовского корпуса и парковых сооружений в Царском Селе, в Петергофе возвел Гранильную фабрику и выполнил перестройку интерьеров Большого дворца.

Кроме того, Фельтен завершил работы по сооружению гранитных набережных левого берега Невы и стал одним из создателей ограды Летнего сада со стороны Невы. Ему же принадлежит архитектурное решение памятника Петру I «Медный всадник», без которого невозможно представить шедевр создателя скульптуры Э.М. Фальконе.

В 1770-х годах Фельтен продолжал руководить наиболее значительными строительными мероприятиями в Петербурге в качестве главного архитектора Конторы строения домов и садов. В 1770 году он получил звание академика архитектуры, в 1772 году – профессора Академии художеств, а в 1789 году стал ее директором. Именно он осуществил достройку здания Академии художеств, где долгое время преподавал.

Покупку участка Паульсенов Фельтен оформил 15 мая 1773 года. На месте деревянных строений к началу 1777 года он возвел каменный особняк – свое семейное гнездо.

Дом Ю.М. Фельтена. Графическая реконструкция. Археолог В. А. Коренцвит, архитектор А. Д. Ягудина

Главное трехэтажное здание также размещалось в глубине от набережной. К нему примыкали двухэтажные флигели, фланкировавшие Т-образный парадный двор-курдонер, который выходил к Мойке узкой горловиной и расширялся перед фасадом особняка. (Забегая вперед, отметим, что на основе дома Фельтена, с частичным использованием его стен и объемов, в XIX столетии в результате нескольких перестроек сформировалась структура существующего комплекса Придворной певческой капеллы.)

Центром композиции особняка служил четырехколонный портик-лоджия на уровне второго и третьего этажей. Портик завершался треугольным фронтоном. Рустованным углам вторили вертикальные цепочки рустов по сторонам лоджии. Первый этаж был полностью рустован и зрительно воспринимался как массивный устойчивый цоколь. До сих пор внутри него сохранились первоначальные сводчатые помещения.

Исследовавший этот объект археолог В.А. Коренцвит писал: «Цветовая гамма довольно изысканна: стены были окрашены в розовый цвет, русты в терракотовый, колонны, тяги, наличники – в белый, а цоколь выложен плитами красного гранита. Лоджия с колоннами привнесла в архитектуру фасада нечто театральное и какую-то человеческую теплоту. Этот прием, совершенно несвойственный для петербургских жилых домов, заставляет вспомнить Францию или Италию, где частная жизнь не всегда прячется за глухими стенами… »А

Курдонер был огражден ажурной кованой решеткой на гранитном цоколе. В сад позади дома можно было пройти из парадных комнат по террасе.

В доме на Мойке Ю.М. Фельтен пережил не только лучшие творческие годы, но и трагические утраты – смерть жены и детей. После потери близких, в августе 1784 года он продал свое владение вдове тайного советника А.А. Неплюевой и переехал в служебную квартиру при Академии художеств.

От премьер-майора Д.Н. Неплюева, сына А.А. Неплюевой, усадьба перешла к семье Нарышкиных. Последним частным владельцем участка стал Д.Л. Нарышкин, у которого его приобрела в 1808 году Придворная контора для передачи Придворной певческой капелле. Кроме особняка с флигелями у набережной Мойки большая часть участка оставалась свободной от застройки. Только на Большой Конюшенной улице с конца XVIII века стоял двухэтажный каменный дом.

Приспособление бывшего дома Фельтена для нового использования закончил в 1810 году Луиджи Руска. Перед этим он занимался реконструкцией и расширением комплекса Конюшенного двора в начале Большой Конюшенной улицы. В отличие от этих работ, переделки дома на Мойке были незначительными и сводились к ремонту и частичной внутренней перепланировке. Таким образом, сооружение Фельтена тогда почти не претерпело изменений. В ноябре 1810 года в его стенах разместилась Придворная певческая капелла. Началась совершенно новая история здания и всего участка, неразрывно связанная с развитием вокального и других форм музыкального искусства.

История придворного певческого хора ведет свой отсчет с XV века. С петровских времен он постоянно сопровождал жизнь царского двора в Петербурге. Певчие участвовали во всех придворных событиях и церемониях. В 1763 году за хором закрепилось название Придворной певческой капеллы. Деятельность Капеллы была разнообразной: церковное, оперное и «комнатное» пение.

С 1796 по 1825 год Капеллу возглавлял знаменитый композитор и хормейстер Д.С. Бортнянский. Он и выбрал место для занятий и проживания певчих на Мойке, в удобной близости от императорского Зимнего дворца. В 1826 году директором Капеллы стал скрипач и музыкальный коллекционер Ф.П. Львов. Тогда же участок перешел в ведение Гофинтендантской конторы. Комплекс решили расширить, поскольку недоставало ни зала для пения, ни жилых помещений. Зато середину участка занимал сад с аллеями.

В 1828 году проект перестройки Капеллы заказали архитектору Гофинтендантской конторы Людовику Ивановичу Шарлеманю. Предполагалось застроить двор с продольных сторон и проложить сквозной проезд по оси участка, но ограничились лишь переделками старого здания. Правда, через два года Шарлемань пристроил к главному корпусу специальный зал для концертов и репетиций. Интерьер двусветного зала, расположенного на уровне второго этажа, оформили пилястрами, лепкой и живописью. (Позднее часть его объема занял рекреационный зал школы[239].)

Для увеличения жилых помещений академик архитектуры П.Л. Виллерс в 1834 году надстроил третьим этажом оба флигеля, фланкировавшие курдонер. Также по его проекту сооружена новая ограда с воротами[240].

В тот же период Придворная певческая капелла была связана непосредственно с Дворцовой площадью. В 1834 году перед курдонером построили деревянный мост через Мойку который в 1839-1840 годах заменили чугунным. Этот мост, один из самых широких в Петербурге (72 м), спроектировал инженер Е. А. Адам. Естественно, мост стал именоваться Певческим.

После смерти Ф.П. Львова директором Капеллы назначили его сына, А.Ф. Львова – скрипача, дирижера и композитора, автора российского гимна «Боже, царя храни!». Он занимал эту должность с 1837 по 1861 год. При нем продолжилось формирование уникального учреждения, объединявшего мужской хор, оркестр, регентские и инструментальные классы. В 1837-1839 годах капельмейстером Капеллы работал М.И. Глинка, поселившийся здесь в одном из флигелей.

Руководителем Капеллы в 1861-1883 годах состоял композитор и скрипач Н.И. Бахметев. Затем вместо директора и инспектора были введены должности начальника, управляющего и помощника управляющего по музыкальной части. Начальником назначили графа С.Д. Шереметева – егермейстера Императорского двора, мецената и историка. Управляющим стал композитор М.А. Балакирев, с 1860-х годов возглавлявший творческое объединение «Могучая кучка», помощником управляющего – выдающийся композитор Н.А. Римский-Корсаков, который вел в Капелле оркестровый класс и организовал симфонический оркестр.

Новое руководство инициировало расширение и реконструкцию Капеллы. Составление проекта граф С.Д. Шереметев заказал своему придворному архитектору, гражданскому инженеру Н.В. Султанову, который впоследствии стал директором Института гражданских инженеров и председателем Техническо-строительного комитета Министерства внутренних дел. В историю отечественной архитектуры он вошел как крупнейший мастер русского стиля.

Султанов представил проект в 1886 году. Он предполагал надстроить корпуса до четырех этажей, что неизбежно ухудшило бы освещенность дворов и помещений. «Кроме того, не удовлетворяла предполагаемая наружная отделка фасадов: ряды однообразных наличников выглядели тяжеловесно»[241]. В итоге вариант Султанова отклонили и заказали эскизы на конкурсной основе двум архитекторам – В.А. Шретеру иЛ.Н. Бенуа.

В своих воспоминаниях Леонтий Николаевич Бенуа сообщал: «В начале июня 1886 года меня вызвал статс-секретарь Николай Степанович Петров, бывший тогда главным контролером Министерства Императорского двора, и объявил, что министр Двора поручает мне сделать эскиз перестройки Придворной певческой капеллы. <…> Мы должны были представить работу в трехнедельный срок. <…> Помогали мне В.П. Цейдлер и А.А. Щербачев. Представили все к сроку, кажется, около 26 июня. Через два дня вызывает меня Н.С. Петров и объявляет, что государь император одобрил эскиз, повелел поручить постройку мне и немедленно начать, подыскав для помещений Капеллы временный дом»[242].

Один из крупнейших зодчих Петербурга конца XIX века, Виктор Александрович Шретер состоял архитектором Дирекции императорских театров и имел опыт проектирования театральных зданий. В его проекте главным звеном Придворной певческой капеллы должен был стать новый концертный зал, который размещался со стороны набережной Мойки «в ряду лицевых домов, образуя вместе с тем видный центр и характеристику здания»[243]. При таком расположении изменялась бы основная особенность существовавшей застройки – ее глубинная композиция с курдонером.

Зал прямоугольной формы был рассчитан Шретером на 500 мест в партере и 300 на балконе. Аванзал, главное фойе и императорская ложа располагались на уровне второго этажа. Старый дом – бывший особняк Фельтена – должен был использоваться для школы певчих. Левый боковой флигель, надстраиваемый на этаж, предполагалось занять классами и спальнями учеников инструментального отделения. Остальные корпуса, в том числе корпус на Большой Конюшенной улице, отводились под жилые помещения для певчих и служащих.

В отличие от Шретера, Бенуа сохранял основной прием усадебной объемно-пространственной композиции: средний корпус, расположенный в глубине, оставался ее ядром, перед которым по-прежнему раскрывался курдонер. При этом Бенуа изменил конфигурацию и расширил горловину парадного двора, раздвинув боковые флигели. Сам зодчий объяснял это следующими соображениями: «Старая лицевая сторона Певческой капеллы, выходящая к Певческому мосту, находилась в центре всего здания и имела разрыв, ведущий в главный двор-курдонер. Ось разрыва шла не перпендикулярно к главному двору, а под косым углом, что было очень некрасиво. Поэтому я предложил ее перенести, что вызвало необходимость от одной части, правой от моста, как бы отколоть, а к левой пристроить. <… > Теперь со стороны моста корпуса получились неравными, зато ось лежит посередине. Так как лицевые фасады не имеют особых членений, то сложившаяся асимметрия менее заметна, чем та кривая ось, которая была»[244].

На клиновидном участке позади центрального корпуса с концертным залом размещались Г-образные в плане строения: школьный флигель, соединенный с учебными помещениями в курдонере, а также прачечная, баня и лазарет. В узкой части двора у Большой Конюшенной улицы планировались жилые корпуса: лицевой (на основе существовавшего) и два дворовых, составляющие вместе неправильную букву «П» с неравными сторонами. 19 февраля 1887 года последовало соизволение Александра III на утверждение проекта Бенуа, предусматривавшего перестройку главного корпуса и флигелей на набережной, а также надстройку дома на Большой Конюшенной улице[245].

Л.Н. Бенуа. Здание Придворной певческой каппелы. Фасад со стороны набережной Мойки. 1889 г.

Л.Н. Бенуа. Центральная часть здания Певческой каппелы с Царским павильоном. 1887 г.

Л.Н. Бенуа. Центральная часть здания Певческой каппелы с Царским павильоном. Разрез. 1889 г.

Л.Н. Бенуа. План первого этажа комплекса зданий Певческой капеллы. 1888 г.

После этого строительство началось незамедлительно. В первую очередь сооружались учебные (школьные) корпуса. Для временного устройства учащихся и служащих Капеллы арендовали дом графа Н.П. Игнатьева на Миллионной улице, 22. Старшим помощником Л.Н. Бенуа пригласил архитектора Г.Я. Леви, функции подрядчика исполнял военный инженер Н.В. Смирнов, он же занимался техническими вопросами.

О первой очереди строительства Бенуа писал: «Принялись полным ходом за составление чертежей, проверяя старое на натуре. Наладили мастерскую и весь штат подрядчиков и поставщиков. Грунты оказались местами ужасные. На втором большом дворе напали на засыпанный пруд или русло, откуда извлекли кусок окаменелого дерева. Глубина рвов достигала семи аршин. Несмотря на все трудности при возведении новых флигелей (приходилось массу старого ломать и пробивать), благодаря бдительности и энергии мы справились и к зиме подвели школьные флигеля под крышу»[246].

Учащиеся и служащие Капеллы вернулись на прежнее место, но уже в новые стены, 26 сентября 1887 года. Затем Бенуа со своими помощниками продолжил дальнейшую разработку проекта, уделяя повышенное внимание корпусу концертного зала с царским павильоном. Варианты его проекта, выполненные в 1886 и 1887 годах, различались только в частностях.

Строительство всего комплекса, включая внутреннюю отделку и меблировку, завершили за два года. 27 февраля 1889 года Придворную певческую капеллу посетили Александр III и императрица Мария Федоровна. Убедившись в прекрасной акустике концертного зала, императорская чета осмотрела и остальные помещения. Бенуа вспоминал: «Перед выходом Государь подал мне руку и благодарил за прекрасное устройство. Граф И.И. Воронцов-Дашков поздравил меня с успехом. Когда я доложил о том Н.С. Петрову он сказал, что очень рад за меня. Тем дело и кончилось… »[247].

Здания Певческой каппелы со стороны набережной Мойки. Фото 2010-х гг.

Общая оценка работы зодчего дана профессором В.Г. Лисовским: «Проектируя здания Капеллы, Бенуа с блеском проявил свой талант мастера композиции, одинаково важное внимание уделяющего как функциональной, так и художественной сторонам проектного решения, а кроме того, и многочисленным хозяйственным „мелочам“ от каковых нередко в очень сильной степени зависит успех дела.

Программа, которой должен был следовать автор проекта, отличалась значительной сложностью. Участок, сильно вытянутый поперек квартала от Мойки до Большой Конюшенной улицы, имел неправильную конфигурацию в плане. Очень сложным был состав помещений Капеллы: помимо большого концертного зала, в комплекс должны были войти многочисленные учебные классы, спальни для учеников, квартиры для педагогов, кулуары для публики, посещающей концерты, и различные вспомогательные помещения. Наконец, надо было считаться с находившимися на участке строениями и по возможности экономно и эффективно использовать те их фрагменты, которые обладали достаточной прочностью»[248].

Главную особенность общей композиции комплекса составляет курдонер. Он предстает напоминанием об усадебной структуре старинного участка. Курдонер прекрасно отвечает функциональным требованиям, создавая парадное и в то же время уютное пространство, которое служит и репрезентативным подъездом к Капелле и просторным светлым двором для ее постоянных обитателей.

Вместе с тем этот двор является своего рода малой внутриквартальной площадью, которая через широкий Певческий мост раскрывается навстречу Дворцовой площади, а, с другой стороны, воспринимается ее дополнительным ответвлением.

Для лицевых корпусов по набережной Бенуа частично использовал существовавшие объемы и стены. В них находились жилые помещения, причем второй этаж южного (правого) корпуса занимала квартира управляющего. Флигели в глубине курдонера, с его боковых сторон, были построены заново. В южном флигеле размещалась школа с классами, связанная сквозным коридором со вторым школьным корпусом, расположенным позади концертного зала. Северный флигель отвели для регентских классов.

Фасад Певческой капеллы без Царского павильона.

Фото 1970-х гг.

Жилые корпуса ближе всего «стилю Людовика XVI». Характерны их оконные наличники с лучковыми сандриками на втором этаже и с плечиками – на третьем. На боковых флигелях в широкой части курдонера введено подобие аркады: над окнами второго этажа помещены полуциркульные филенки с лепным орнаментом. Светло-охристые фасады, разграфленные рустом, тягами и завершенные антаблементом, показывают, что Бенуа свободно оперировал мотивами французского классицизма. Срезанные или скругленные углы подчеркивают мягкую пластику объемов и плавное перетекание пространства курдонера. У межевых линий устроены малые внутренние дворы и световые дворики-колодцы, изолированные от курдонера. Корпус концертного зала сооружен на месте усадебного дома Ю.М. Фельтена. Над старыми сводами первого этажа Бенуа возвел новый двусветный концертный зал.

Ядром комплекса является средний поперечный корпус концертного зала. Он повышен по сравнению с примыкающими к нему флигелями и отличается более сложной отделкой. Это – фокус объемно-пространственной структуры Капеллы, центрирующий и замыкающий глубинную композицию курдонера. Если остальные фасады решены плоскостно, то главный фасад концертного зала отмечен мощным пластическим акцентом – выступающим объемом Царского павильона.

Придворная певческая капелла. Фото 1900-х гг.

(Разрушен в годы войны, воссоздан в 2000 году по проекту архитектора В.Н. Вороновой.)

Бенуа писал: «Дворовые фасады боковых флигелей, по-моему, вышли хорошо, фасад же концертного зала – несколько куцый. Парапеты получились какими-то программно академическими. Царский павильон недурен, но сложен»[249].

Зодчий оказался излишне строг в самооценке. Все части курдонера отмечены печатью элегантности и благородства, свойственными архитектурному почерку Бенуа.

Главный фасад концертного корпуса в двух нижних этажах продолжает формы боковых флигелей. Третий ряд окон, отвечающий второму свету зала, решен в другом ритме – в виде парных узких проемов, разделенных ионическими пилястрами. Над развитым антаблементом установлен аттик и балюстрады с вазами. Царский павильон вел в царскую ложу концертного зала. Массивность павильона нейтрализована криволинейными формами выгнутых и вогнутых углов, лучкового фронтона, витиеватого металлодекора.

Фасад Певческой капеллы. Фрагмент. Фото 2016 г.

Особенности поздней эклектики дали о себе знать в насыщенной детализации главного фасада. Дробная разделка мелкими деталями нарастает снизу вверх. Сюжетные панно дополнены картушами, масками и гирляндами. Сочетание изображений и орнаментов с надписями делает архитектуру Капеллы «говорящей», к чему нередко тяготела эклектика.

Изысканное убранство фасада выполнено по эскизам Бенуа скульптором Р.Р. Бахом, лепщиком И.П. Дылевым и слесарным мастером Е.А. Вебергом[250]. В филенках под окнами третьего яруса помещены изящные рельефные композиции с изображением музицирующих и поющих детей. Во фризе – доски с фамилиями музыкантов, деятельность которых была связана с Капеллой. Всего здесь указано семь фамилий (без инициалов): Д.С. Бортнянский, М.И. Глинка, Г.Я. Ломакин, А.Ф. Львов, Н.М. Потулов, Д.В. Разумовский, П.И. Турчанинов.

Пространство курдонера отделено от набережной высокой ажурной оградой с пилонами, увенчанными фонарями. При создании ограды Бенуа придерживался рисунка более ранней решетки, установленной в 1830-х годах по проекту П.Л. Виллерса.

Раньше сквозь главный корпус вели два арочных проезда, соединявшие курдонер с внутренними дворами. В послевоенные годы левый проезд закрыли и превратили в гардероб. В 1970-х годах с тыльной стороны концертного зала на уровне второго этажа пристроили галерею. Она служит удобной внутренней коммуникацией, проходящей вдоль зала, но ее утилитарно-упрощенный внешний объем совершенно не соответствует архитектуре Бенуа.

Не меньшее внимание, чем главному фасаду, Бенуа уделил интерьерам концертного зала. Сам он свидетельствовал: «Внутри, особенно вестибюль и лестница – удались. Я считаю, что это, а также круговое фойе – из удачных моих отделок. Концертный зал по деталям вышел удовлетворительно, но несколько короток и, пожалуй, высок»[251].

Бенуа виртуозно вписал в общий план круглое и полукруглое фойе второго этажа. Эти небольшие помещения связаны с просторной парадной лестницей и прямоугольным фойе непосредственно перед залом. По сравнению с ними сам концертный зал впечатляет ощущением свободного простора и четкой архитектоникой ясного, цельного объема. Интерьер без традиционных театральных ярусов наполнен дневным светом через расположенные вверху двойные арочные окна[252].

В оформлении парадных интерьеров Капеллы Бенуа сначала предполагал использовать мотивы стиля рококо, но в итоге предпочел классицистические формы с отдельными деталями в характере барокко. В концертном зале архитектор продуманно разбил большие поверхности стен ложными арками, прямоугольными и овальными филенками. Дубовый кессонированный потолок подвешен к металлической конструкции перекрытия. После пожара 1894 года зал был в точности восстановлен и повторно освящен в 1895 году.

Певческая каппела. Зал. Фото 2016 г.

По акустическим качествам концертный зал считается одним из лучших. Бенуа стремился добиться этого всеми средствами: пропорциями помещения, деталями технического устройства пола и потолка и т. п. Об этом он писал в пояснительной записке: «Для достижения хорошего резонанса в концертном зале пол будет устроен выше свода на 1 аршин и более с утверждением оного на вертикальные бруски и, кроме того, предполагается устроить деревянный висячий потолок, прикрепленный к железной конструкции крыши так, что между черным потолком и чистым будет промежуток в 8 вершков»¹. Таким образом, система «пол – потолок» будет производить эффект подобно скрипичной деке.

Бенуа намеревался установить на сцене орган, но управляющий Капеллой М.А. Балакирев, склонный придерживаться православных традиций, отменил этот план. Намерение зодчего осуществилось много позднее, когда в 1928 году сюда перенесли орган из Голландской церкви, находившейся на углу Невского проспекта и Большой Конюшенной улицы. (Последнюю реставрацию концертного зала закончили в октябре 2005 года.

Л.Н. Бенуа. Фасад жилого дома Капеллы. Большая Конюшенная улица, 11

Позади главного здания Бенуа организовал цепочку из трех проходных дворов с учебными, хозяйственными и жилыми корпусами. Весь этот комплекс был сформирован одновременно с реконструкцией основной части Капеллы в 1887-1889 годах. Несмотря на уплотнительный характер застройки, архитектору удалось избежать сумеречных дворов-колодцев.

Узкую сторону участка замыкает четырехэтажный лицевой дом на Большой Конюшенной улице, 11. Во дворе он соединен с двумя флигелями. На улицу обращен фасад всего в семь оконных осей.

Бенуа включил в это здание старый двухэтажный дом, существовавший с конца XVIII века. При этом фасадную стену сложили заново, а весь массив увеличили со стороны двора. 26 августа 1888 года комиссия под представительством статс-секретаря Н.С. Петрова произвела проверочный осмотр почти законченной постройки. Третий этаж лицевого дома был специально приспособлен под квартиру Н.А. Римского-Корсакова[253]. Композитор жил и работал здесь в 1889-1893 годах.

Квартирный дом на Большой Конюшенной трактован в сдержанных классицистических формах. Стена покрыта рустовкой, более рельефной в нижней части и тонкой, графичной на вышележащих этажах. Второй и третий этажи выделены наличниками с прямыми или лучковыми сандриками, напоминающими элементы раннего классицизма. На боковых осях второго этажа парят легкие балконы, огражденные ажурными решетками. Края фасада закреплены цепочками рустов. Лепные гирлянды под карнизом как бы перенесены с фриза главного здания.

Жилой дом Капеллы относится к разряду фоновой застройки. Он скромнее корпусов курдонера со стороны Мойки, хотя и повторяет некоторые их элементы. Очевидно, здесь Бенуа не стремился к созданию запоминающейся композиции. Вместе с тем деликатность и утонченность рисунка фасада выдают руку мастера. Этот дом – своего рода реверс, замыкающее звено архитектурного ансамбля Придворной певческой капеллы.

Реконструкция здания Капеллы относится к ранним работам Л.Н. Бенуа. Этот заказ 30-летний архитектор получил по служебной линии – в то время он состоял в Контроле Министерства Императорского двора. Перестройка Капеллы заняла ключевое место в его творчестве.

Сын выдающегося зодчего Николая Леонтьевича Бенуа, родоначальника знаменитой художественной династии, Леонтий Бенуа стал одним из самых известных петербургских архитекторов и крупнейшим педагогом. Диапазон и география его деятельности необычайно широки. Академик и профессор архитектуры, он проектировал и строил храмы, банки и больницы, выставочные здания и ипподромы, доходные дома, особняки и дачи. Кроме Петербурга и окрестностей, сооружения по его проектам возводились по всей Российской империи и за рубежом.

Назовем лишь самые значительные произведения Бенуа в нашем городе. Это – клиника Д.О. Отта и Великокняжеская усыпальница, здания страховых обществе на Большой Морской улице, 37 и 40, Московский купеческий банк на Невском проспекте, 46, Государственная типография на Гатчинской улице, 26, Дворец выставок на набережной канала Грибоедова, 2, доходные дома на Моховой улице, 27-29, и Каменно-островском проспекте, 26-28.

Большая Конюшенная улица, 11. Фото 2000-х гг.

Поборник классических традиций, Бенуа откликался на все новейшие веяния. Исключителен его вклад в развитие градостроительных идей, в разработку планов преобразования Петербурга. И совершенно особую роль он сыграл в воспитании будущих архитекторов.

Бенуа преподавал в разных учебных заведениях. Он был профессором-руководителем и ректором Высшего художественного училища Академии художеств. В стенах Академии он подготовил целую плеяду видных архитекторов, среди них – Ф.И. Лидваль, О.Р. Мунц, В.А. Покровский, М.С. Лялевич, В.А. Щуко, Н.В. Васильев, А.И. Дмитриев, Н.Е. Лансере, М.М. Перетяткович, И.А. Фомин.

Дом Капеллы на Большой Конюшенной улице, 11, был связан с архитектурной жизнью Петербурга. В 1890-х годах здесь размещалась редакция журналов «Зодчий» и «Неделя строителя». Первый из них основан в 1872 году Санкт-Петербургским обществом архитекторов. Центральный печатный орган России по вопросам архитектуры и строительства, «Зодчий» представлял широкую панораму профессиональной деятельности, знакомил с творческими и техническими достижениями.

Дворы Капеллы. Фото 2010-х гг.

До 1901 года журнал выходил в свет ежемесячно, а текущие события оперативно освещались на страницах «Недели строителя». Затем оба издания объединились под обложкой «Зодчего», которые печатался еженедельно до 1918 года. Сегодня эти журналы служат ценнейшим источником по истории отечественной архитектуры.

Редакторами «Зодчего» в 1890-х годах работали Л.Н. Бенуа и гражданский инженер М.Ф. Гейслер. С 1889 по 1906 год Гейслер был архитектором и заведующим зданиями Придворной певческой капеллы. До этого он участвовал в реконструкции Капеллы под началом Бенуа, затем выполнял на участке мелкие переделки. Из авторских построек Гейслера наиболее интересны особняки Е.И. Набоковой (Большая Морская улица, 47) и М.Г. Савиной (улица Литераторов, 17).

В начале XX века смотрителями домов Капеллы состояли поочередно гражданские инженеры В.В. Чаплин, Б.Ф. Гуслистый (соавтор Гейслера по нескольким объектам) и архитектор-художник А.С. Пронин (в 1920-е годы – один из строителей Кузнечного рынка). Все они, включая М.Ф. Гейслера, в разные годы жили на Большой Конюшенной улице, 11.

В 1918 году Придворная певческая капелла была преобразована в Народную хоровую капеллу, в 1922 году переименована в Государственную академическую капеллу. С 1954 года она носит имя М.И. Глинки. В советский период Капеллой руководили выдающиеся музыканты и педагоги М.Г. Климов, П.А. Богданов, Г.А. Дмитревский. С 1974 года коллектив возглавляет народный артист СССР почетный гражданин Санкт-Петербурга В.А. Чернушенко. В 1991 году воссоздан симфонический оркестр Капеллы.

Проходные дворы этого участка уже давно служили стихийным пешеходным маршрутом. В 1999-2000 годах реализован проект «Дворы Капеллы» (архитекторы К.А. Шарлытина и А.Б. Петров, консультант – С.И. Соколов). Этот проект считался резонансным как одно из первых мероприятий по реконструкции центральных кварталов. Но на деле все свелось к скромному благоустройству и оформлению локальной пешеходной зоны. В самом тесном дворе, у Большой Конюшенной улицы, сооружена аркада с летним кафе.

Жилой дом Капеллы на Большой Конюшенной улице, 11, более десяти лет назад перешел в частную собственность. Здание собирались приспособить для торговых целей, но эти планы вступили в противоречие с требованиями охраны исторического памятника. Дом стоит опустевшим и ждет решения своей участи.

Оглавление книги