Книга: Вокруг Петербурга. Заметки наблюдателя

На чертовых высотах

На чертовых высотах

…Здесь, на Синявинских высотах, всякий раз кажется, что война была как будто вчера. Тут все копано-перекопано уже по несколько раз, а земля все равно продолжает хранить в себе трагическую память. Весной, пока еще не поднялась высокая трава, здесь все особенно напоминает о войне. Следы окопов, траншей, воронок.

«Чертовы высоты», «проклятые болота» – какими только эпитетами не награждали тогда, в дни войны, солдаты и военачальники эти гиблые места. В этих краях пытались прорвать блокаду в 1942-м, здесь, на замерзших болотах, оставшихся от довоенных торфоразработок, сумели пробить вражеское кольцо в январе 1943-го. Но и после прорыва блокады в январе 1943 года Синявинские болота остались ареной страшных боев.

Летом 1943 года началась очередная боевая операция, но и тогда ни Синявинская гряда, ни Мустоловские и Келколовские высоты, ни Мгинский железнодорожный узел не были взяты нашими войсками. Бои шли на одном и том же месте – среди торфяных топей, вокруг высот, занятых немцами. Батальоны и полки одних дивизий заменялись другими по несколько раз, ходили в атаки, отражали контратаки, и практически снова на одном и том же месте…

Тогда здесь творился настоящий ад. Теперь эти места имеют совершенно мирный вид, и добраться сюда от Петербурга можно за считанные полчаса. Сначала по накатанной трассе Мурманского шоссе, возле диорамы – поворот на Кировск, затем небольшой отрезок по шоссе, ведущему на Мгу. Вот и указатель – «Синявинские высоты». Дорога уходит в поле…

Последний раз мне довелось побывать здесь лет пять назад, в середине 2000-х годов. За прошедшее время тут многое изменилось. Прежнюю ухабистую грунтовую дорогу, тянувшуюся к мемориалу через не существующее ныне село Синявино, покрыли асфальтом. Правда, он уже весь покрылся морщинами и выбоинами. Но самое главное – на высотах несколько лет назад появились корпуса птицефабрики.

Нашим гидом по местам весенней «Вахты памяти» стал командир поискового отряда «Меридиан» Максим Чичварин. Отряд «Меридиан» небольшой – десять человек, существует три года. Все его участники, в основном, работающие люди. Поисковой работе отдают свои выходные и отпуск. И, по их признанию, ничуть не страдают от этого. Наоборот – их наполняет значимость совершаемого дела, сопричастность к событиям, в которых участвовали деды, а у кого-то уже и прадеды.

«Фактически здесь было всего две высоты, известные под номерами «43,3» и «57,2» – рассказывает Максим Чичварин. – На первой из них находится теперь птицефабрика, на другой – мемориал „Синявинские высоты“. С фабрикой – интересная история. Она открылась года два назад, а до этого, согласно закону, они обеспечили проведение поисковых работ на месте будущего строительства. Три года там работал поисковый отряд „Уголек“, и каждый сезон по полторы-две тысячи бойцов поднимали с этой высоты».

Бои шли страшные. Нашим бойцам приходилось здесь очень тяжело. Немцы были гораздо лучше подготовлены и в тактическом плане, и по вооружению. Здесь все перепахано войной, причем очень глубоко. Высота «43,3» несколько раз переходила из рук в руки. Когда немцы четвертый раз отбили ее, то насчитали на ней порядка восьмидесяти наших подбитых танков.

Поисковики на Синявинских высотах. Фото автора, май 2012 года

«Три года отряд простоял здесь, и поднял, по моим подсчетам, от четырех до шести тысяч человек. Но сколько бы «Уголек» ни работал, всех он вынести отсюда не смог. Ведь следы войны уходит на глубину до шести метров. Когда после поисковиков сюда пришли экскаваторы и стали копать котлованы, начал твориться настоящий кошмар. Говорят, многие строители просто отказывались тут работать. Представьте: едет трактор, толкает перед собой землю, и перед ним снаряд крутится. Если хотите, покажу наглядный пример – под забором птицефабрики и сейчас лежит набитый тротилом кусок от огромного корабельного снаряда со взрывателем. И никому нет дела», – говорит Максим.

Мы идем вдоль чистых, аккуратных корпусов птицефабрики, пространство между которыми залито новеньким асфальтом. Такая же свежая дорога ведет и к воротам. Все – под камерами видеонаблюдения. Как только мы приблизились к забору, к воротам уже подъехал на машине начальник охраны: проверить, что за гости. Но поскольку мы ничего не нарушали, развернулся и уехал. А мы так и остались ходить под прицелами видеокамер.

Часть снаряда, действительно, лежала на месте. Большая, ржавая, тяжелая, с рваными краями. Первый из «гостинцев» войны, что повстречался нам сегодня на Синявинских высотах.

«Такими снарядами обстреливала противника наша дальнобойная корабельная артиллерия, – рассказывает Максим. – Мы сейчас стоим на самой высоте, а поля за ней представляли собой полностью нашпигованные траншеями линии обороны немцев. После войны, когда надо было освободить эту землю от следов войны, просто сровняли все бульдозерами, а потом сверху засыпали на тридцать сантиметров грунтом с тех мест, где боев не было. Когда его снимаешь – начинается самое интересное»…

Командир поискового отряда «Меридиан» Максим Чичварин держит в руках один из многочисленных «следов» войны на Синявинских высотах. Фото автора, май 2012 года

Как известно, все поисковики делятся на официальных – тех, кто ищут бойцов, и неофициальных. Последних иногда называют «черными копателями». Впрочем, и они тоже бывают разными: одни копают только ради железа, но с уважением относятся к останкам, а другие цинично раскидывают после себя кости.

«Нелегалы не любят работать на этих полях, – объясняет Максим. – Здесь очень кислая почва и все, что можно найти, в очень ржавом состоянии, при этом еще приходится «перемалывать» достаточное количество грунта. Вот там, на кромке высоты, они копают. Пойдемте, посмотрим, что они после себя оставили».

Мы пробираемся по гребню высоты, на которой теперь стоит птицефабрика.

«Вон склон высоты „43,3“, – показывает наш гид. – Лес перед нами молодой. Во время войны там было ровное пространство. Это – топь синявинских болот. А мы стоим сейчас на немецких позициях».

Отсюда до корпусов птицефабрики – не больше ста метров. А здесь, прямо под нашими ногами, следы войны. Противогазы (резина не гниет даже в этой почве!), ржавые саперные лопатки. Заглядываем в свежие раскопы… В одном – снаряды, неразорвавшиеся минометные мины, предметы амуниции – нашей и немецкой. Остатки немецких ящиков, с остатками покраски. В другой яме – железная кружка, бутылка.

«Неужели все это, – спрашиваю, – тех самых времен?»

«Конечно. Кружка – наша, самая настоящая, солдатская. А бутылка – из-под „коктейля Молотова“. Посмотрите – вот в ней внутри даже подтеки остались от горючей смеси».

А вот еще один раскоп на склоне высоты. Вокруг раскиданы кости – останки бойца.

«Скотство, – бросает в сердцах Максим. – Давно уже здесь с таким не сталкивались. Завтра же сюда придет наш поисковый отряд и будет поднимать бойца. Потому что такого быть не должно»…

С высоты «43,3» мы возвращаемся на поле, где раньше стояла деревня Синявино. Когда-то в ней было двести дворов. Война полностью стерла ее с лица земли. Остался только холм на месте бывшей церкви, служившей узлом немецкой обороны.

Посреди поля кипит работа. Здесь трудятся поисковики из Питера, Москвы, Архангельской области.

«Раскапываем одну из позиций в районе села Синявино, – рассказывает командир отряда «Александр Невский» Георгий Григорьев. – Линия фронта тут постоянно менялась, траншеи переходили из рук в руки. А потому и находки – наши и немецкие – идут вместе. В одной яме – советские противогазы и ящики из-под немецких пулеметных лент. Вчера подняли бойца, рядом нашли медаль „За оборону Ленинграда“. Но она не была номерной, так что определить имя бойца по ней невозможно».

А еще тут встречаются и находки, оставшиеся от мирной жизни деревни – кирпичи, посуда, кухонная утварь. Все это использовалось потом в землянках и блиндажах…

«Бойцов мы находим не только в поле, но и рядом с самим мемориалом „Синявинские высоты“, буквально в десятке метров от памятников, – говорит Максим Чичварин. – А что мемориал? Когда экскаватор начинает копать рядом с ним братскую могилу, метра на три, и не было еще ни одного раза, чтобы он не зацепил кости. Была даже ситуация, когда останки бойца подняли в процессе рытья братской могилы, и в ней же его и опять захоронили».

На мемориале готовят уже третью линию братских могил. Места не хватает. Каждый год поисковики хоронят по пятьсот-шестьсот останков бойцов.

«Медальоны находим редко. Встречаются красноармейские книжки, которыми были потом заменены медальоны. Но бумажные документы в земле практически полностью сгнивают. Сегодня бойца в большинстве случаев опознают по каким-то надписям на личных вещах – подписным котелкам, ложкам, портсигарам. А зная примерно дату операции, можно достаточно быстро определить, кем он был, откуда призван. Это стало возможным благодаря электронной базе данных «ОБД Мемориал», в которую выкладываются документы Центрального архива Министерства обороны. Войти в нее можно теперь прямо отсюда, с места раскопок, через интернет с помощью мобильного телефона. Раньше о таком даже и не мечтали», – признается Максим.

Здесь, на Синявинских высотах, многое понимаешь как будто изнутри давних событий. Война здесь предстает совсем не такая, как в книжках или фильмах.

«Многое видишь совсем другими глазами, – говорит Максим. – При том, что немцы были вооружены в основной своей массе винтовками, у них плотность огня была в три раза выше, чем у нас. За счет того, что оружие у них было лучше, им было удобнее пользоваться. Я говорю так не с целью хулы нашего оружия, а чтобы показать, какой героизм приходилось проявлять, чтобы противостоять сильному и хорошо оснащенному врагу. А при обстрелах немцам помогали знаменитые «лисьи норы», перекрытые специальной алюминиевой крышкой. При близком взрыве она выдерживала ударную волну и не давала засыпать укрытие землей».

«Здесь немцев погибло с гулькин нос, а нашего народу полегло десятки тысяч, – гневно восклицает поисковик Георгий, который только вчера нашел останки бойца буквально в нескольких метрах от мемориала. – Не берегли солдат наши полководцы. А солдаты были настоящими героями»…

P.S. Как рассказал мне Максим на следующий день, отряд «Меридиан» практически сразу же пришел на место возле птицефабрики, где мы обнаружили раскиданные черными копателями кости бойцов. И буквально за несколько часов поднял здесь останки пятерых наших воинов.

Оглавление книги