Книга: Книга Москвы: биография улиц, памятников, домов и людей

Меншикова башня По заказу светлейшего

Меншикова башня

По заказу светлейшего

Хорошо писателям! Берет человек в руки книгу и сразу знает, кто ее автор – на обложке ж написано. Не то зодчие – лишь самых великих из великих увековечили в Москве на плохо читаемых невооруженным глазом глухих черных табличках – и то в самое последнее время. Строения в Белокаменной издревле обозначали именами заказчиков и хозяев: палаты дьяка Аверкия Кириллова, усадьба Барышникова, дом Пашкова. На храмы этот обычай не распространялся: нет, архитектора, как правило, не поминали и там, просто церковь по определению поименована – святым или праздником, в честь которого ее освятили. И лишь одно, ровно одно есть в нашем городе из этого правила исключение. Мало кто знает храм Архангела Гавриила, возведенный зодчим Иваном Зарудным. Эту красивейшую церковь вот уж три века называют именем заказчика строительства – Александра Даниловича Меншикова. Ну, еще «сестрой Ивана Великого» звали Меншикову башню, что должна была по замыслу Данилыча превзойти брата ростом, да на целых полторы сажени – больше, чем на 3 метра, если по-понятному. Заказчик, будущий полудержавный властелин, и уже-то небеден, сверх меры амбициозен и претендует на непокорную главу, что выше в данном случае не Александрийского столпа, а Ивана Великого, но это смысла принципиально не меняет.

Поручик бомбардирской роты Преображенского полка, любимый птенец гнезда Петрова, вороватая, но верная рука Петра (по его собственному, императорскому, определению), счастья баловень безродный, до конца жизни оставшийся неграмотным, имел на Мясницкой огромную усадьбу. Вот в этой усадьбе и построил архитектор Зарудный храм при участии, как считают, итальянских и швейцарских зодчих, среди которых числят знаменитейшего Трезини, построившего весь петровский Петербург, включая Петропавловский собор. Более того, Петропавловский собор считают как раз потомком Меншиковой башни – стройной, изящной, нарядной, с завитками-волютами сбоку. Но с непокорными главами судьба редко обходится ласково. Вот и башню – сначала шестиярусную, с 30-метровым шпилем, увенчанным фигурой архангела, – укоротили: в 1723 году, когда внутренние работы еще шли черепашьими темпами за отъездом светлейшего в Питер, в церковь ударила молния. Громоотвод изобретут еще через 30 лет, и не у нас, а в Америке, а пока что спасения нет, и строение изрядно погорело. И восстановили его не скоро и не в прежнем виде – ни верхний ярус с часами, ни шпиль возводить не стали, а увенчали Меншикову башню винтообразным куполом, еще более непривычным москвичам, чем шпиль Зарудного.

В отличие от храма Василия Блаженного, Меншикова башня очень нравилась искусствоведу-академику Игорю Грабарю. Поверим на слово специалисту, который назвал ее ни больше ни меньше как поэтическим дифирамбом зодчего красоте русского иконостаса. Почему на слово, ведь храм, слава Богу, уцелел? Да, сохраниться-то он сохранился, и даже службы в нем проводятся, вот только поглядеть на него издали, чтобы оценить во всей красе и пышности, нет никакой возможности, потому как со стороны Архангельского переулка вид перекрыт возведенной еще в начале XIX века церковью Федора Стратилата, которую, собственно, и строили как «теплый храм» при церкви Архангела Гавриила – чтобы не разориться зимой на отоплении эдакой махины. А противоположный фасад ограждает от любознательных глаз высокий забор почтамта. Так что фотографии, на которых храм изображен «в полный рост», – все как есть дореволюционные, на нынешних виднеются разве что два верхних яруса. И то набегаешься, пока найдешь, откуда снять: за прошедшие века Москва подросла, и доходные и бездоходные здания заслонили Меншиковы претензии на господство над окружающей местностью. Дома, они как люди: и акселерации подвержены, и всегда найдется тот, кто выше.

Оглавление книги