Книга: Санкт-Петербург

Рассказывают улицы

Рассказывают улицы

Улицы — страницы каменной летописи города. Через столетия несут они рассказ о стиле, вкусе и характере городской застройки той или иной эпохи; хранят память о жизни, быте и нравах некогда населявших их людей; напоминают о многих событиях, свидетелями которых им пришлось быть.

Основным въездом в новый город служила Новгородская дорога. Она проходила по болотистой местности, там, где в дальнейшем возникла Литовская улица, ныне Литовский проспект. В районе современной улицы Салтыкова-Щедрина от Новгородской дороги отходило три тропы. Одна вела к Спасскому посаду, где позже возник Смольный монастырь; здесь был Перевоз на противоположный берег Невы в Ниеншанц. Вторая тропа приводила к деревушке Северина мыза, что находилась на берегу Невы — там, где сейчас берет начало Литейный проспект. И, наконец, третья тропа шла к шведской мызе, на месте нынешнего Михайловского (Инженерного) замка.

От зари до заката солнца, зимой и летом, в любую погоду по наезженной Новгородской дороге вереницей тянулись обозы. По ней из разных уголков страны съезжались люди, подвозились различные материалы и продовольствие, чтобы рожденный на Неве город мог жить и развиваться.

Первый центр города стал формироваться на Березовом, или Городском, острове (ныне Петроградский). Здесь под защитой Петропавловской крепости (опасность вторжения вражеских войск в этом районе еще не миновала) стали возникать слободы, характерные для старых русских городов. Заселялись они по сословному и профессиональному принципам. На берегу Невы и дальше на север, по восточному берегу острова вдоль Большой Невки до реки Карповки, были возведены дома «именитых людей». Кроме Домика Петра здесь выросли палаты губернатора Петербурга А. Д. Меншикова, канцлера Г. И. Головкина, вице-канцлера П. П. Шафирова, учителя Петра Никиты Зотова, коменданта города генерал-майора Р. В. Брюса и других.

Немного дальше от берега поселились дворяне. Появившиеся здесь улицы позднее стали именоваться Большая Дворянская и Малая Дворянская. В глубине острова, за Большой Дворянской, жили работные люди, мастеровые, посадские. Размещение их по строго профессиональному принципу отразилось в названиях многих улиц. Это Посадские — Большая и Малая, Монетные — Большая и Малая, Ружейная (сейчас улица Мира), Пушкарские, Гребецкие и т. д.

Улицы, возникшие на Березовом острове, были первыми улицами города, а люди, заселившие их, — первыми его жителями и строителями.

Невский проспект — центральная магистраль Санкт-Петербурга, замечательный пример градостроительного искусства, свидетель многих знаменательных событий в жизни города. История его возникновения уводит нас к первым годам существования Петербурга.

С постройкой на левом берегу Невы Адмиралтейской судостроительной верфи появилась необходимость кратчайшим путем соединить ее с Новгородской дорогой, пролегавшей по трассе нынешнего Литовского проспекта. Работные с верфи и русские солдаты через болота и леса стали прорубать просеку. Начали вести трассу к Новгородскому тракту и монахи Апександро-Невского монастыря, которые также были заинтересованы в этом пути.

Работы по пробивке просеки и устройству на ней дороги, как пишет историк А. И. Богданов, были в основном завершены в 1713 году. Этот год и принято условно считать годом возникновения Невского проспекта. Но по некоторым источникам, датой рождения Невского является 1711 год. Первоначально просеку называли Першпективой (Проспективой), или Большой першпективной (проспективной) дорогой. Два ее самостоятельных отрезка вливались в Новгородскую дорогу на некотором расстоянии друг от друга. Лишь в 1760-х годах «адмиралтейский» отрезок, продленный немного далее, встретился с отрезком, идущим от монастыря. В результате образовалась единая магистраль с изгибом у нынешнего Суворовского проспекта.

С годами просека-дорога превращалась в благоустроенную центральную улицу города. С 1738 года она стала называться Невскою перспективою, а с 1783 года — Невским проспектом. Название происходит от Александро-Невского монастыря, который жители столицы называли просто Невским.

Вид Невского проспекта от реки Фонтанки. Фрагмент гравюры 1753 года

Длина магистрали от Адмиралтейства до площади Александра Невского составляет 4,5 километра. Наибольшую ширину — 60 метров — она имеет у Гостиного двора, а наименьшую — 25 метров — у Мойки.

В 1721 году Большая першпективная дорога была обсажена березками в четыре ряда с каждой стороны. Посетивший Россию камер-юнкер Ф. В. Берхгольц сделал в том же году следующую запись в своем дневнике: «С самого начала мы въехали в длинную и широкую аллею, вымощенную камнем и по справедливости названную проспектом, потому что конца ея почти не видно… Несмотря на то, что деревья, посаженные по обеим ее сторонам в три или четыре ряда, еще невелики, она необыкновенно красива по своему огромному протяжению и чистоте, в которой ее содержат… и делает чудесный вид, какого я нигде не встречал…»

Березки на главной улице столицы использовались здешними жителями для сушки белья; на ветвях висели горшки, кувшины для молока. В результате появился любопытный указ от 4 мая 1756 года: «Понеже по Невской першпективой против разных домов березки посажены для увеселения, а ныне усмотрено, что между теми березками развешено белое платье, того ради Ея императорское величество соизволило указать о том обывателям объявить, чтоб они никогда платья не вывешивали, а ежели впредь кто по той Невской между березками будет платье развешивать, оное отбирать в казну».

Постепенно деревья с Невского проспекта исчезли. Но в 1800 году аллея была создана вторично. По этому поводу один из современников сообщал: «По Невскому проспекту большие аллеи: от Полицейского моста до Казанского березовые, а оттуда до Аничкова моста липовые…» Но деревья, высаженные вдоль тротуаров, не прижились, и в 1802 году вместо боковых дорожек посреди проспекта была создана от Мойки до Фонтанки широкая липовая аллея с расставленными на ней скамейками. В 1819 году и этот бульвар уничтожили. Затем липы были посажены по сторонам улицы только в один ряд, на краю тротуара. Но и эти насаждения тоже просуществовали недолго. Они стали гибнуть, а оставшиеся одиночные деревья в 1841 году просто убрали. Тогда же расширили тротуары, ставшие излюбленным местом гуляний столичной публики.

С тех пор попытки озеленить Невский более не предпринимались. Многолетние липы перед Гостиным двором были высажены уже в советское время, в 1948 году.

«Комиссия о Санкт-Петербургском строении» была учреждена в 1737 году специальным указом правительства. Причиной образования Комиссии был произошедший летом 1736 года большой пожар, опустошивший огромную часть города. Необходимо было срочно составить план застройки выгоревшей территории с учетом противопожарных мер.

Фактическим руководителем Комиссии стал замечательный русский архитектор и градостроитель П. М. Еропкин. Он был широко образованным человеком. Зная три языка — латинский, итальянский, французский, он сделал много переводов, и в том числе перевел отдельные главы научного трактата итальянского зодчего XVI века Андреа Палладио. Серьезно увлекался историей, философией, математикой, физикой. Под руководством Еропкина Комиссия разработала новый генеральный план застройки столицы, в котором были отражены передовые идеи русского градостроительства. В нем особое внимание было отведено застройке каменными домами Адмиралтейской и других центральных частей города. В плане предусматривалось как приведение в порядок старых улиц и площадей, их благоустройство и озеленение, так и прокладка новых магистралей.

К существующим Невской и Вознесенской «першпективам», отходящим от Адмиралтейской башни, Еропкин добавил третью — Гороховую улицу. В итоге возникла трехлучевая система улиц, которая легла в основу архитектурно-планировочного решения центра города на левом берегу Невы.

Комиссия приняла предложение Еропкина о застройке Садовой улицы и формировании на ней новых площадей. Были проложены Царскосельская, Екатерингофская, Владимирская, Загородная и другие «першпективы». По еропкинским планам прокладывались новые улицы на Березовом и Васильевском островах, на Выборгской стороне.

Большой вклад в строительство Петербурга внесли работавшие вместе с Еропкиным талантливые и образованные архитекторы М. Г. Земцов и И. К. Коробов.

Деятельность «Комиссии о Санкт-Петербургском строении» была кратковременной. Ее работа прекратилась в 1741 году. Архитектурой и планировкой города стали заниматься отдельные ведомства. Лишь в 1762 году создается «Комиссия о каменном строении Санкт-Петербурга и Москвы» (просуществовавшая до 1796 года), которая руководила реконструкцией, планировкой и застройкой невской столицы.

В 1738 году по предложению недавно образованной «Комиссии о Санкт-Петербургском строении» улицам Петербурга стали давать первые официальные наименования, многие из которых сохранились и поныне.

С присвоением официальных наименований улицам появились и первые указатели. Названия улиц, набережных и площадей писали на специальных дощечках, которые укрепляли на столбах. В 1768 году Екатерина II указала генерал-полицеймейстеру Петербурга: «Прикажи на концах каждой улицы и каждого переулка привешивать доску с именем той улицы или переулка на русском и немецком языке; у коих же улиц или переулков нет еще имян, то изволь оные окрестить. Формы же досок получе и почище сделать, хотя без многих украшений, но просто». В результате на фасадах многих угловых домов появились мраморные доски с названиями улиц, а также с указаниями номеров городских частей и кварталов. В 1803 году мраморные доски заменили жестяными, которые, в свою очередь, с 1896 года стали уступать место эмалированным. В конце XVIII века была проведена нумерация домов, только не по улицам, а общая по всему городу.

В 1791 году в Петербурге уже имелось 4554 номера. Сюда не входили дома, расположенные в гвардейских слободах. Номера согласно установленному порядку обозначались над входом в дом или над воротами. Позднее дома стали нумеровать по частям города. Таким образом, если улица проходила через несколько городских частей, то на ней существовало и несколько систем нумерации домов. Такое положение создавало немалые трудности для тех, кто разыскивал нужный адрес.

В 1834 году была проведена реформа нумерации домов в Петербурге. С этого времени дома на улице получили единую возрастающую нумерацию, при этом начало улиц стали считать отводных артерий. Только четные номера в то время шли по правой, а нечетные по левой стороне улицы. Но в 1858 году систему нумерации изменили: теперь левая сторона улицы стала четной, а правая — нечетной. Такая система сохранилась до сих пор, и характерна она только для нашего города. Впрочем, нет правил без исключений. Например, на улицах Сызранской, Типанова, Свеаборгской и Севастьянова в Московском районе, на Трамвайном проспекте в Кировском районе и на Южном шоссе в Невском районе четная нумерация оказалась на правой, а нечетная — на левой стороне.

Если раскрыть сокращения слов, то первая строка надписи будет звучать следующим образом: «1-я Адмиралтейская часть; 1-й квартал». Эта надпись напоминает о том, что территория Петербурга когда-то была разделена в административном отношении на части. Например, во второй половине XVIII века столица делилась на 9 частей: 1 — ю, 2-ю и 3-ю Адмиралтейские, Литейную, Рождественскую, Московскую, Каретную (за Аничковым мостом, где жили ремесленники, производившие кареты, коляски, сани), Васильевскую и Выборгскую. В 1810 году возникла Нарвская часть. С ростом города увеличивалось и количество его частей.

Памятная доска на здании Старого Эрмитажа

Район, где установлена доска, находился в первом квартале 1-й Адмиралтейском части. Но о чем говорит слово: «Почтовая»? (Вторично оно написано латинскими буквами.) Дело в том, что канал, соединивший Неву с Мойкой, был прорыт в 1718–1720 годах. Оказавшись в соседстве с петровским Зимним дворцом, он вначале именовался Зимнедомным каналом, затем Зимней канавкой. Набережная же стала называться Зимнедворцовой, а в конце 1760-х годов — Почтовой. Это имя она получила от Почтового двора, находившегося в ту пору близ канала на Миллионной улице. Об этом и свидетельствует надпись на мраморной доске. Установленная в 1768 году, она является одной из старейших досок с указанием названий улиц и набережных города, сохранившихся до наших дней.

В начале XIX века после переезда Почтового двора на нынешнюю Почтамтскую улицу Почтовая набережная была переименована в набережную Зимней канавки. Зимняя канавка, облицованная гранитом в 1783–1784 годах, с каменными мостами овального силуэта и полукруглой аркой перехода между зданиями Эрмитажного театра и Старого Эрмитажа стала одним из самых живописных и поэтичных уголков «Северной Венеции».

В первые годы существования города улицы Петербурга были грунтовыми, отчего весной и осенью, а также после дождей делались малопроходимыми. В 1710 году улицы на Березовом острове, где возникли первые жилые кварталы, частично замостили. Намечая большие работы по благоустройству городских магистралей, Петр издал 24 октября 1714 года «Указ о привозе на речных судах и сухим путем на возах приезжающих к Санкт-петербургу по определенному числу диких камней». В нем было точно оговорено, какое судно каких размеров камни должно было везти: «…и объявляет тот камень обер-комиссару Синявину, а величиною тот камень привозить на судах по 10 фунтов и выше, а на возах 5 фунтов и выше; а меньше б того не были…» Указ также предусматривал количество привозимых камней: на судне — 30, на лодке — 10, а на телеге — 3 камня. За каждый недовезенный камень взыскивалось по гривне. Этот указ был в силе 62 года, и лишь в 1776 году его отменили.

В 1715 году выложили булыжником Большую Невскую першпективную дорогу. Этим было положено начало каменному мощению петербургских улиц. Все работы по мощению стали повинностью населения столицы. В указе от 18 июня 1718 года говорилось: «…в улицах и в переулках каждому жителю против своего двора насыпать песком, и камнем мостить гладко, по указу, как показано от мастеров». Указ от 3 сентября 1718 года требовал, чтобы «жители против своего двора по утрам рано, покамест люди по улице не будут ходить… с мостов всякий сор сметали, и каменье, которое из своего места выломится, поправляли, и чтоб по улицам отнюдь никакого сору не было…» Того, кто не выполнял этих правил, наказывали: брали штраф «по две деньги с сажени в ширину его двора». Особенно строго наказывали тех, кто вывозил на Неву, Фонтанку, Мойку и другие реки и каналы мусор и различные нечистоты. За подобные проступки виновных били кнутом, а в отдельных случаях, «чтобы было неповадно другим», ссылали на каторжные работы.

Многочисленные указы и распоряжения правительства, строгий надзор полиции дали свои результаты. К концу царствования Петра I значительная часть улиц была либо замощена камнем либо покрыта деревянными настилами, и содержались улицы в надлежащей чистоте.

В Петербурге впервые в мире появились деревянные мостовые из шестигранных шашек-торцов. В 1820 году ими были выложены участки Большой Морской и Миллионной улиц, а в 1832 году — участок Невского от Адмиралтейства до Фонтанки, Этот способ мощения был предложен изобретателем В. П. Гурьевым. По его словам, «все дома на Невском проспекте избавились от беспрестанного дрожания, которое повреждало их прочность. Жители успокоились от стуку, лошади ощутили новые силы и, не разбивая ног, возят теперь рысью большие телеги. Экипажи сохраняются, а здоровье людей, особливо нежного пола, получило новый быт от приятной езды…»

Укладка торцовых шашек на Дворцовой набережной. Фото начала 1900-х годов

В начале 1840-х годов торцовые мостовые появились в Москве, а затем — в Лондоне, Париже и во многих других крупных городах Западной Европы и Америки. Кареты и извозчичьи коляски по таким мостовым проносились почти бесшумно, и этот вид покрытия пользовался успехом у петербуржцев. Однако он часто требовал ремонта. Во время наводнений мостовая вспучивалась, торцы потоками воды уносило в море, и приходилось настилать улицы заново.

К 1910 году были полностью замощены торцами 16 улиц: Невский проспект, Большая Морская, Малая Морская, Английская набережная, Дворцовая набережная, Французская набережная (ныне набережная Кутузова), Миллионная улица, Каменноостровский проспект и другие. Частично замощены торцами были Литейный, Владимирский и Загородный проспекты, Садовая и несколько других улиц, а также набережные Фонтанки, Мойки и Екатерининского канала (ныне канал Грибоедова) — то есть те магистрали, которые проходили через наиболее аристократические и богатые кварталы столицы.

Самый первый опыт применения асфальта для покрытия мостовых в нашей стране был произведен в Петербурге, в июне 1839 года. Под руководством инженера Буттаца у Тучкова моста замостили «искусственным» асфальтом 150 квадратных метров тротуара и около 60 квадратных метров мостовой. Но широко асфальтирование улиц и тротуаров в нашем городе стало применяться значительно позже.

В 1870 году появился асфальт на набережной Фонтанки у Соляного городка. В 1890 году прессованным асфальтом был покрыт небольшой участок перед одним из домов на Малой Морской улице. В 1892 году асфальтовое покрытие появилось на Большой Конюшенной улице. В 1910 году асфальтом покрыли улицы Жуковского и Екатерининскую (ныне Малая Садовая), а также набережную реки Фонтанки.

С 1932 года асфальт стал основным материалом для покрытия мостовых. К 1990 году были заасфальтированы практически все улицы, проспекты и площади Петербурга.

В 1911–1912 годах по правой стороне Невского, против Казанского собора, была проложена железная мостовая. Она состояла из узких, переплетенных между собой полосок кровельного железа. Но эта мостовая просуществовала недолго — всего несколько недель, так как оказалась слишком непрактичной. Когда на нее въезжали экипажи, раздавался страшный лязг. Кони на ней часто скользили и падали. Извозчики, в нарушение всяких правил, выезжали на встречную полосу движения, чтобы миновать «чертову мостовую», как стали называть этот участок Невского. Все это и заставило разобрать железную мостовую.

1 сентября 1715 года за подписью Петра I был обнародован указ, в котором говорилось:

«…Чтоб с сего времени впредь скобами и гвоздями, чем сапоги мужские и женские подбивали, никто не торговал и у себя их не имел; также и никто, какого б чину кто ни был, с таких подбоев сапогов и башмаков не носили; а ежели у кого с таким подбоем явятся сапоги или башмаки, и те жестоко будут штрафованы, а купеческие люди, которые такие скобы и гвозди держать будут, сосланы будут на каторгу; а имение их взято будет…»

Этот строжайший указ был вызван тем, что улицы начали мостить не только камнем, но и деревом. Благоустройство первых городских магистралей и тротуаров достигалось немалой ценой, поэтому их всячески оберегали от преждевременной порчи.

В начале XIX века был издан указ, запрещавший курение на улицах не только пешеходам, но и едущим на извозчиках. Причиной такого распоряжения были частые пожары. Ведь в те времена многие строения, тротуары, заборы и т. д. были деревянными.

Один современник вспоминал, как, впервые попав в Петербург и не зная еще здешних порядков, он, проезжая по Невскому проспекту, закурил. Но не успел проехать и одного квартала, как услышал окрик городового;

— Стой, извозчик!

Строгий блюститель порядка, подойдя к коляске, сказал:

— Вы, сударь, курите на улице, а это у нас не приказано! Пожалуйте в участок — штраф заплатить!

В участке приезжий уплатил штраф и дал подписку о том, что он обязуется впредь не курить на улице.

Лишь 3 июля 1865 года газета «Северная почта» оповестила петербуржцев, что последовало официальное распоряжение о разрешении курить на улицах города.

На одной из улиц Петербурга — Садовой, на отрезке от Невского до Крюкова канала, размещалось 7 крупных рынков столицы.

На углу Невского и Садовой, заняв целый квартал, расположился Большой Гостиный двор. Ранее на его месте стояли деревянные торговые ряды. И. И. Лажечников в романе «Ледяной дом» дал их яркое описание:

«Большую першпективу, около Гостиного двора, русский торговый дух оживляет. Бойкие сидельцы, при появлении каждого прохожего, скинув шапку и вытянув руку, будто загоняют цыплят, отряхнув свою масленую голову, остриженную в кружок, клохчут, лают, выпевают… как докучливые шавки… „Что вам угодно? Барыня, сударыня, пожалуйте сюда! Что покупаете? Господин честной, милости просим! Что потребно? Железо, мед, бахта, платки, бархат, парча, деготь, бумага!.. Ко мне, сударыня, у меня товар лучший!.. Уступлю за бесценок… с убытком, только для почину… с легкой руки вашей…“»

И так без перерыва с 9 часов утра до позднего вечера.

Каменный Большой Гостиный двор был возведен в 1761–1785 годах по проекту архитектора Ж. Б. Валлен-Деламота в стиле раннего классицизма. Он служил образцом для аналогичных сооружений, возникавших затем в провинциальных городах. Гостиный двор, выходящий своими аркадами на четыре улицы, вместил более 300 купеческих лавок. Каждая его сторона именовалась «линией». Вдоль Невского проспекта шла Суконная линия. Здесь торговали шерстяными и галантерейными товарами, размещались писчебумажные, книжные и другие лавки. Линия вдоль Садовой улицы называлась Зеркальной, На ней торговали золотом, серебром, драгоценными камнями, бронзой и другими металлическими изделиями. Нынешняя Перинная линия была известна как Большая суровская, а линия вдоль Чернышева переулка (сейчас улица Ломоносова) как Малая суровская. На этих линиях торговали суровским, или сурожским, т. е. шелковым товаром, а также предметами дамского туалета. На Садовой улице, за зданием бывшего Ассигнационного банка вплоть до Мучного переулка, находились ряды и лавки различных владельцев, преимущественно москательного, кожевенного и железного торга.

Гостиный двор

На противоположной стороне Садовой улицы огромный квартал занимает Апраксин двор. В прошлом здесь находились два крупных рынка. По нечетной стороне Чернышева переулка, частично выходя на Садовую, тянулись галереи торговых рядов Щукина двора. Свое название рынок получил от фамилии купца екатерининских времен Ивана Щукина, купившего участок земли у графа Чернышева. На его территории размещались знаменитые фруктовые ряды, а также шла торговля лесной дичью.

К Щукину рынку примыкал Апраксин двор, возникший на месте усадьбы Апраксиных. Здесь располагалось более 500 лавок, где торговали главным образом готовым платьем, мехами, головными уборами, мебелью, посудой, обувью, коврами, железом. А с начала XIX столетия двор был известен и своими книжными лавками.

28 мая 1862 года в Апраксином дворе вспыхнул пожар, который полностью уничтожил постройки обоих рынков. На их месте вскоре возвели новые здания Апраксина двора (архитекторы И. Д. Корсини и А. И. Кракау), после чего Щукин рынок стал называться Мариинским (по имени жены Александра II), а торговые ряды вдоль Садовой до Апраксина переулка — Александровеской линией. Перед революцией на территории Апраксина двора насчитывалось свыше 40 корпусов и около 650 лавок. Далее по Садовой на Сенной площади находился городской рынок. Еще в 30-х годах XVIII века здесь, у начала Московского тракта, шла торговля сеном. Отсюда произошли названия рынка и площади. В дальнейшем здесь стали торговать всякой живностью, железом, книгами…

Сенной рынок стал также местом публичных наказаний. Молодой Н. А. Некрасов, часто посещавший эту площадь, писал:

Сенная площадь до реконструкции

В 1882–1885 годах на Сенной площади по проекту И. С. Кинтера на месте деревянных лавочек, ларьков и балаганов были построены большие крытые стеклом железные корпуса. Это было первое в нашем городе сооружение, при строительстве которого так широко использовался металл. В возведенных корпусах разместились мясные, рыбные, зеленные, мучные, птичные ряды. А в лавках, расположенных вокруг корпусов, торговали сыром, маслом, фруктами, живыми цветами, посудой, обувью, мануфактурой, галантереей. Всего на Сенной площади было около 500 лавок. И, несмотря на то, что для рынка построили новые корпуса, Сенная площадь по-прежнему оставалась одним из самых антисанитарных мест столицы.

Далее по Садовой улице располагался Ново-Александровский рынок, основанный в 1867 году. Он занимал весь квартал, ограниченный Садовой, Малковым переулком (ныне переулок Бойцова), Фонтанкой и Вознесенским проспектом. Во всю длину рынка тянулись два громадных корпуса-пассажа с высокими стенами и стеклянными крышами. На территории рынка размещалось около 800 торговых заведений. В них торговали подержанной мебелью, старой и новой одеждой, антикварными вещами — вазами, скульптурой, картинами, старинными книгами. На Ново-Александровском рынке находилась и самая бойкая в Петербурге «толкучка».

Цепь рынков на Садовой улице замыкал Никольский рынок. В огромном здании, сооруженном в 1788–1789 годах и протянувшемся вдоль Садовой от Никольского переулка (ныне улица Мясникова) до Крюкова канала, шла оптовая продажа мяса, масла, рыбы, муки, дичи…

Напротив Никольского рынка, у Екатерининского канала (ныне канал Грибоедова) находились навесы. Здесь была своеобразная биржа труда, куда стекались люди, приехавшие из многих уголков России, чтобы предложить свои услуги на летний сезон. Среди них были каменщики и плотники, штукатуры и маляры, кровельщики и садоводы. На бирже искали себе постоянную работу кухарки, горничные, прачки, повара и многие другие.

Прошли годы. О некогда существовавшем Никольском рынке напоминает лишь старинное здание с открытыми аркадами, опоясывающими это сравнительно невысокое, но монументальное сооружение. Исчез Ново-Александровский рынок со своими лавчонками и «толкучкой». Его постройки были окончательно разобраны к 1932 году, и теперь на этом месте выросли новые здания. В 1930-х годах снесли крытые корпуса на Сенной площади. Гостиный двор, сильно пострадавший во время вражеской блокады в годы Великой Отечественной войны, был восстановлен, а в 1954–1969 годах реконструирован. Внешний облик его остался прежним, но внутри здание подверглось значительным переделкам. Вместо небольших, тесных, с узкими входами бывших купеческих лавок возникли просторные торговые залы. Теперь это самый крупный универмаг города.

По данным на 1914 год, на Невском проспекте из 78 акционерных банков, их отделений и банкирских домов, имевшихся в столице, размещалось 40, а из 34 существующих банкирских контор — 24. На участке проспекта от начала его до Аничкова моста в 28 домах из 50 располагались банковские учреждения, в том числе Петербургский частный коммерческий банк — родоначальник всех акционерных банков в России, банкирский дом Берсона и Ко, Московский банк Рябушинского, русско-французский, русско-голландский, русско-английский… К началу XX века Невский представлял собой могущественный финансовый центр страны, ибо здесь сосредоточились правления наиболее крупных частных банков.

В 1857 году был принят специальный строительный устав. В нем предусматривалось, что «высота возводимых вновь в С.-Петербурге частных домов, во сколько бы этажей оные ни были, не должна вообще превышать ширину улиц и переулков, где они строятся, измеряя высоту сию от тротуара до начала крыши, и быть не выше 11 сажен и не ниже 5 1/2 аршин». Это разумное градостроительное решение бесспорно сыграло свою положительную роль в создании строгого и стройного облика нашего города.

Одновременно с формированием ансамбля Александрийского театра (ныне Академический театр драмы имени А. С. Пушкина) в 1828–1834 годах по проекту К. И. Росси застраивалась улица, пролегающая от здания театра до площади Чернышева (сейчас площадь Ломоносова). Здесь было возведено два симметричных и архитектурно тождественных административных корпуса. По своим размерам улица невелика. Длина ее составляет всего 220 метров, ширина — 22 метра. Высота зданий, формирующих улицу, также 22 метра. Благодаря удачно найденным пропорциям она производит впечатление не столько улицы, сколько парадного зала под открытым небом. Необычную торжественность ей придают 23 пары колонн над аркадами цокольного этажа каждого здания. По размаху замысла, по месту в общем ансамбле, по единству композиционного решения, по гармоничности и красоте эта улица не знает себе равных в мире. В 1923 году она была названа именем своего создателя зодчего Росси.

Улица Зодчего Росси

Ниже помещен снимок улицы, представляющей собой пример плотной застройки жилого района Петербурга. Она пролегает между площадью Шевченко и Средним проспектом на Васильевском острове. В прошлом это Соловьевский переулок, ныне улица Репина. Ширина ее со стороны площади Шевченко — 5,5 метра, со стороны Среднего проспекта — 5,8 метра, а на некоторых отрезках центральной части улицы — 6 метров.

Улица Репина со стороны Среднего проспекта

К 1750 году в Петербурге насчитывалось уже около 150 улиц; в 1815 году их было 431, а в 1903 году — 681.

В настоящее время в современных границах города имеется свыше 1800 проездов — проспектов, улиц, переулков, набережных — общей протяженностью более 2 тысяч километров. Желающий проехать по всем петербургским улицам должен приготовиться к путешествию, равнозначному поездке по автомобильной магистрали Санкт-Петербург-Киев-Одесса.

Среди улиц нашего города первое место по длине занимает Садовая улица, протянувшаяся на 4376 метров (средняя ширина 18 метров). Самой же короткой улицей в городе является Малая Садовая. Ее длина всего лишь 179 метров при ширине 20 метров.

Самый короткий переулок города — это переулок Кокушкина. Он пролегает между Садовой улицей и каналом Грибоедова. С каждой его стороны находится по одному дому. Длина переулка 30 метров, а ширина — 19 метров.

Какой проспект Петербурга проходит по Пулковскому меридиану? Что замыкает его перспективу в центре города?

С направлением Пулковского меридиана совпадает Московский проспект. Перспективу его с севера замыкают башня и золоченый шпиль Петропавловского собора. Этот шпиль ясно просматривается с Пулковской горы. По мере приближения к центру города он виден все отчетливее, и лишь вблизи Сенной площади, заслоненный расположенными на ней домами, исчезает из поля зрения.

Наиболее протяженными проспектами города являются: проспект Стачек — 8471 метр, Московский проспект — 9265 метров, проспект Обуховской Обороны — 9760 метров и Ленинский проспект — около 9000 метров (после его завершения).

Предшественником современного почтамта был основанный в 1714 году Почтовый двор. Он занимался приемом и отправкой почты в Москву, Ригу и другие города страны, а также за границу. В то время каждое министерство, ведомство, учреждение Петербурга и наиболее богатые частные лица имели своих собственных посыльных для разноски корреспонденции непосредственно в самом городе.

Ленинский проспект

Минуло почти 120 лет, и 17 января 1833 года газета «Санкт-Петербургские ведомости» оповестила жителей об открытии первой в России городской почты.

Город был разделен на 17 округов с 45 пунктами приема писем, а позже — выдачи газет и журналов. Пункты размещались в мелочных лавках, где при входе висели объявления: «Прием писем на городскую почту». Столичные жители приносили в эти лавчонки свои письма и платили за их отправку немалые деньги. Три раза в день в лавочку приходили письмоносцы, забирали корреспонденцию и доставляли для сортировки на почтамт, а затем разносили по адресам, указанным на конвертах. Хозяин лавки получал 10 копеек с каждого рубля собранных денег.

В 1848 году были введены «штемпельные куверты» (конверты) и таким образом впервые применены знаки почтовой оплаты. По этому поводу один современник писал:

«… Это нововведение, чрезвычайно распространившее пересылку писем по городской почте, весьма удобно для публики, потому что избавляет корреспондентов от мелочных расчетов. Отправление письма в простом куверте может иногда замедлиться от самой ничтожной мелкой монеты, чтобы отдать за куверт пять копеек серебром, вы послали разменивать кредитный билет, но пока отыскиваете по лавкам мелкие деньги, в это время в приемном месте городской почты вынули корреспонденцию…»

С 1 декабря 1848 года у почтовых контор и в мелких лавочках появились первые почтовые ящики. Несколько позже их можно было увидеть уже во многих местах на улицах города. Сколоченные из дюймовых досок и обшитые листовым железом, они были окрашены в темно-синий цвет.

Еще через 10 лет в почтовом деле произошло новое событие. Для пересылки писем во все города страны были введены почтовые марки. И хотя официально они вводились в обращение с 1 января 1858 года, первая марка в России достоинством 10 копеек появилась в обращении уже 10 декабря 1857 года. Вскоре вышли марки достоинством в 20 и 30 копеек. А с 1 января 1872 года поступили в обращение и почтовые открытки.

В начале XVIII века наручных часов еще не существовало, а карманные и стенные были большой редкостью. Слишком мало было и часов с боем, вмонтированных в городские башни и церковные колокольни. Первые такие часы появились в Санкт-Петербурге в 1704 году — их установили под шпилем деревянной колокольни первоначальной Петропавловской церкви. В 1711 году были установлены часы и на башне Адмиралтейства, тогда еще мазанковой. Но большинство горожан узнавало время по солнечным часам, которые появились в нашем городе уже вскоре после его основания. Сооружению подобных часов Петр I придавал большое значение. В его «Портфелях», хранящихся в Центральном архиве древних актов, обнаружены собственноручные записки царя, представляющие собой специальные инструкции о том, как «мастерить такие изделия».

Верстовой столб с солнечными часами на Московском проспекте

Солнечные часы устраивались на фасадах общественных зданий, на площадях и даже на некоторых верстовых столбах, установленных вдоль дорог, ведущих в Царское Село и Петергоф. На фасадах домов мраморные плиты укреплялись вертикально. Самая ответственная деталь в этих часах — металлическая пластинка, тень от которой, перемещаясь по делениям циферблата, довольно точно определяла время.

Но жизнь шла вперед. О солнечных часах постепенно стали забывать и до наших дней их сохранилось очень мало. Это, в частности, солнечные часы, установленные в середине XVIII века на фасаде здания бывшего 1 — го Шляхетского корпуса (угол Университетской набережной и Съездовской линии). В 1969 году их тщательно отреставрировали, и теперь петербуржцы, как и в XVIII веке, могут определять по ним время. Солнечные часы можно видеть также на верстовых столбах, один из которых стоит на Московском проспекте у Обуховского моста, а другой — на площади Репина, близ Старо-Калинкина моста.

Еще по предложению Д. И. Менделеева, директора основанной в 1893 году Главной палаты мер и весов, на арке Главного штаба со стороны Большой Морской улицы были установлены первые в Петербурге электрические часы. Они работали от импульсов электрического тока, шедшего по проводам от часов Палаты. Так был сделан первый шаг к созданию единой городской системы отсчета времени. В современном Петербурге — около 700 электрических городских часов. Коррекция их показаний производится ежечасно по сигналам точного времени.

В 1962 году на висячей галерее, перекинутой от здания Главного почтамта через Почтамтскую улицу, были установлены электрические часы, которые имеют два циферблата. Стрелки на наружном квадратном циферблате этих необычных часов показывают московское время. На внутреннем круглом циферблате нанесены деления от 1 до 24 часов, при этом светлая половина указывает дневное, а темная — ночное время крупнейших городов мира.

В результате работ по благоустройству улиц, набережных, площадей слой грунта на них непрерывно растет. С каждым очередным покрытием магистрали дома, стоящие на ней, все глубже уходят в землю. На Невском проспекте только за последние 50 лет дома стали ниже почти на полметра, то есть их высота уменьшалась ежегодно в среднем на 1 сантиметр. Пороги домов на этом проспекте, находившиеся еще в 1920 году на одном уровне с тротуарами, ныне ушли вглубь на три ступени. Колонны нижнего яруса Зимнего дворца уже не имеют под собою баз и «растут» из земли, как деревья. А дворец Меншикова на Васильевском острове, как показали реставрационные работы, за годы своего существования опустился в землю на 1 метр 30 сантиметров.

Встаньте на набережной реки Фонтанки против Большой Подьяческой улицы. Прямо по оси ее, из-за громад каменных домов, стоящих за каналом Грибоедова, вы увидите величественный Исаакиевский собор, золотая шапка которого господствует над всеми постройками Петербурга. На купол собора направлен и отрезок Большой Морской улицы — от улицы Труда до Конногвардейского переулка. С улицы Ефимова (бывшей улицы Горсткина) также хорошо просматривается Исаакиевский собор, но отсюда его здание несколько сдвинуто от оси улицы вправо.

23 ноября 1706 года, когда молодой город на Неве праздновал победу русских войск над шведами под Калишем, по приказанию Петра I на фасадах домов четырех улиц, берущих начало вблизи Петропавловской крепости, были повешены фонари. С тех пор они стали всегда зажигаться по большим праздникам. И хотя эти фонари вывешивались лишь от случая к случаю, они положили начало уличному освещению Петербурга. Первый проект постоянного уличного фонаря был разработан архитектором Ж. Б. Леблоном в 1718 году и одобрен Петром I. Первые четыре фонаря, изготовленные по этому проекту на Ямбургском стекольном заводе, были установлены на набережной Невы, напротив Зимнего дворца.

Фонарь на Одесской улице, имитирующий масляный фонарь XVIII века

В 1720 году был изготовлен новый образец фонаря для постоянного уличного освещения. К концу 1723 года на некоторых улицах Петербурга, и главным образом на Большой першпективной дороге, установили 595 фонарей, при этом для обслуживания светильников была создана команда из 64 человек. Конопляное масло в фонарях зажигали «в ночное время токмо в темные часы по присылаемым из академии о темных часах таблицам».

Историк Петербурга И. Г. Георги так описывает это освещение на улицах: «Для сего имеются по оным (улицам) деревянные голубою и белою краской выкрашенные столбы, из коих каждый на железном пруте поддерживает шарообразный фонарь, спускаемый на блоке для чищения и наливания масла…»

Масляные фонари просуществовали 130 лет. Горели они довольно тускло и разбрызгивали горячие капли масла, которые попадали на прохожих.

«Далее, ради Бога, далее от фонаря! — читаем мы в повести Гоголя „Невский проспект“, — и скорее, сколько можно скорее, проходите мимо. Это счастье еще, если отделаетесь тем, что он зальет щегольской сюртук ваш вонючим маслом».

В 1770 году в Петербурге горело всего 1257 фонарей, в 1788 году — 2745, в 1794 году — 3400, а в 1858 году — 8494. Так уличные фонари постепенно входили в жизнь горожан.

Десятилетиями в фонарях жгли масло. С 1821 года появились первые газовые фонари. Наряду с масляными и газовыми фонарями были также фонари, в которых жгли спирто-скипидарную смесь. С 1863 года появились и керосиновые светильники. Еще долго по вечерам на городских улицах маячила фигура фонарщика с лесенкой за плечами, торопливо перебегавшего от фонаря к фонарю. Не одно издание выдержал учебник по арифметике, где приводилась следующая задача:

«Фонарщик зажигает фонари на городской улице, перебегая с одной панели на другую. Длина улицы — верста триста сажен, ширина — двадцать сажен, расстояние между соседними фонарями — сорок сажен. Скорость фонарщика — двадцать сажен в минуту. Спрашивается, за сколько времени он выполнит свою работу?» (Ответ: 64 фонаря, расположенные на данной улице, фонарщик зажжет за 88 минут.)

Но вот наступило лето 1873 года. В ряде столичных газет было сделано чрезвычайное сообщение о том, что «11 июля на Одесской улице, на Песках, будут показаны публике опыты электрического освещения улицы». Вспоминая об этом событии, один из его очевидцев впоследствии писал: «…не помню, из каких источников, вероятно из газет, узнали, что в такой-то день и час, где-то на Песках будут показаны публике опыты электрического освещения лампами Лодыгина. Я страстно желал увидеть этот новый электрический свет… Вместе с нами шло много народу с той же целью — увидеть электрический свет. Скоро из темноты мы попали в какую-то улицу с ярким освещением. В двух уличных фонарях керосиновые лампы были заменены лампами накаливания, изливавшими яркий белый свет».

На тихой и ничем не примечательной Одесской улице собралась толпа. Кое-кто из пришедших захватил с собой газеты. Вначале эти люди подходили к керосиновой лампе, а потом к электрической и сравнивали расстояния, на которых можно было читать.

В 1874 году Петербургская Академия наук присудила А. Н. Лодыгину Ломоносовскую премию за изобретение лампы накаливания. Однако не получив поддержки ни от правительства, ни от городских властей, Лодыгин не смог наладить массовое производство и широко применить их для освещения улиц.

В 1879 году на новом Литейном мосту через Неву зажглись 12 электрических фонарей: «свечи» П. Н. Яблочкова были установлены на светильниках, изготовленных по проекту архитектора Ц. А. Кавоса.

30 декабря 1883 года 32 электрических фонаря осветили Невский проспект от Большой Морской улицы до Фонтанки, а через год электрическое освещение появилось и на соседних улицах. К началу XX века электричеством освещались все главные улицы столицы. В 1914 году на улицах Петербурга горело 13 950 фонарей, в том числе 3020 электрических, 2505 керосиновых и 8425 газовых. Лишь к середине 1930-х годов керосиновые и газовые фонари были окончательно заменены электрическими.

С конца 1950-х годов лампы накаливания стали вытесняться с улиц города газоразрядными источниками света. Сначала использовались ртутно-гелиевые лампы, излучающие яркий, но «холодный» свет. В 1978 году на проспекте Юрия Гагарина загорелись первые дуговые натриевые лампы, дающие «теплый» желтый свет, и ныне именно они освещают большинство магистралей нашего города.

Каждый вечер по команде Центрального диспетчерского пункта управления «Ленсвет» почти одновременно в разных концах Петербурга зажигаются около 160 тысяч электрических светильников.

У входа в кинотеатр «Родина» (Караванная ул., 12)

На Иоанновском мосту у Петропавловской крепости

На 1-м Садовом и 2-м Садовом мостах через Мойку

На фасаде дома № 11 по Малой Морской улице

На 1-м Инженерном мосту через Мойку

В Екатерининском сквере на площади Островского

На Итальянском мосту через канал Грибоедова и на Краснофлотском мосту через Мойку

У ограды Академической хоровой капеллы им. М. И. Глинки (наб. Мойки, 20)

На фасаде здания лютеранской церкви (Невский пр., 22–24)

У подъезда здания Мариинской больницы (Литейный пр., 56)

У памятника «Стерегущему» на Каменноостровском проспекте

При въезде на мост Ломоносова через Фонтанку

Оглавление книги