Книга: Исторические здания Петербурга [Прошлое и современность. Адреса и обитатели]

Дом с башнями (Большой пр. П. С., 75/35)

Дом с башнями (Большой пр. П. С., 75/35)

В начале XX столетия Петроградская сторона Санкт-Петербурга активно застраивалась доходными домами, составившими пестрый ансамбль ретроспективизма. Фасады местных зданий украшены элементами неоклассики, барокко, ренессанса и русского стиля, что делает их вызывающе яркими даже на фоне старого барочного Петербурга, не говоря уже о строгой классике центральных городских ансамблей.

Наиболее привлекательной постройкой Петроградского района выступает доходный дом К. И. Розенштейна, известный также как «Дом с башнями» (Большой пр., 75/35).

Жилое здание в стиле неоклассицизма с необычным внешним видом построено в 1913 г. по проекту архитекторов К. И. Розенштейна и А. Е. Белогруда.

Первые десятилетия Санкт-Петербурга эта часть города являлась неухоженным и малонаселенным пригородом, со временем застроившись одноэтажными деревянными домами с палисадниками, огородами и садовыми участками.

Из воспоминаний петербургского чиновника Петра Ивановича Голубева о жизни на Петроградской стороне: «Отец мой, живя на Петербургской, в то время самой грязной и бедной, стороне города, в зимние месяцы 1797–1798 гг. должен был ходить по ночам через Неву, по пустырям этой крайне отдаленной от главных улиц местности и в одну ночь подвергся было нападению разбойника, но избавился от беды благодаря быстроте своих ног. <…> Во время открытия департамента (в 1818 г. – А. Г.) я жил с матерью на Петербургской стороне в доме нашего чиновника, А. Я. Алонина. Оба мы (он, хозяин, и я, жилец) должны были являться к своим местам, как я уже сказал, в 8 часов утра. Пришла осень. Чтобы явиться к этому сроку от известной аллеи Гесслера (эта аллея находится по близости Крестовского острова), надобно было встать в 6 и пуститься в дорогу не позже 7 часов. Наступили Сентябрьские дожди и Октябрьская тьма; пятая Бонапартовская стихия, т. е. грязь, совершенно прекратила наш обыкновенный путь: не было никакой возможности от дома Алонина дойти до мостовых, и мы должны были около часа тащиться по чужим садам и огородам, выпросив на то дозволение хозяев. По садовым дорожкам мы, не загрязнившись, добирались до Малого проспекта и, прыгая через грядки огородов, могли идти тоже несколько почище к нынешнему Каменноостровскому, а тогда Оспенному проспекту; эти переходы делали обыкновенный наш путь длиннее на 3 версты, и нам уже надо было вставать не в 6, а в 5 часов утра. По дороге мы встречали только одних идущих на работу трубочистов. Дождь пробивал нас до белья. Мы брали всегда с собою по другой паре сапог, которую и натягивали, придя к должности; галоши ни к чему не годились и пропадали в глубокой и вязкой грязи безвозвратно».[97]

Дом с башнями. Современное фото

Но и на Петербургскую (Петроградскую) сторону медленно, но верно надвигался город – на смену деревянным домикам приходили многоквартирные доходные дома.

Участок, ныне занятый «Домом с башнями», во второй половине XIX столетия был частично застроен. В это время обширным участком по берегу реки Карповки владела семья Копейкиных, но постепенно землю стали продавать небольшими участками, и одной из первых построек оказался деревянный жилой дом с садиком, принадлежащий К.-Ф. Фелькель. В архивах Петербурга сохранились документы о деятельности этой семьи – там встречается много упоминаний этой фамилии, например Сигизмунд Федорович Фелькель (один из совладельцев) занимался оптовой торговлей какао. Причем владельцами земли и недвижимости в этом районе они оставались вплоть до 1918 г. По наследству участок, занятый ныне «Домом с башнями», перешел в 1899 г. к Фридриху Федоровичу Фелькелю, после чего на его части со стороны Архиерейской улицы (ныне – ул. Льва Толстого) возвели пятиэтажный доходный дом с угловой башней (со стороны Каменноостровского пр.), увенчанной массивным куполом. Старый деревянный дом снесли в 1909 г.

В одной из квартир дома Фелькель проживал гражданский инженер Леонид Борисович Горенберг, занимавшийся строительством промышленных зданий. В 1906–1908 гг. он построил шесть из семи подстанций для электроснабжения городской трамвайной сети.

Также в доме около десяти лет арендовал помещение статский советник доктор Бруно Морицевич Кальмейер, открывший здесь частную лечебницу, где принимал больных с нервными болезнями и некоторыми другими недугами. Доктор Б. М. Кальмейер родился в 1861 г. в Митаве (ныне – Елгава, Латвия), в 1889 г. получил медицинское образование, добавив его к имеющемуся аптекарскому. В 1890–1900 гг. служил ординатором в Обуховской больнице, а после ухода из этой лечебницы занялся частной практикой. Доктор Кальмейер снимал помещение до 1912 г., так как к этому времени сам стал домовладельцем, построив доходный дом на Большом пр., 100, рядом с домом Фелькелей.

В 1895 г. за доходным домом архитектор Э. Ф. Шитт и техник-смотритель В. А. Рейс возвели Каменноостровский велодром с трибунами для зрителей. Это спортивное сооружение использовалось круглый год – в холодное время года здесь заливали каток, вошедший в историю первым в России матчем по хоккею с мячом, прошедшим 8 марта 1898 г. Говорят, что играли здесь и в более популярный футбол – санкт-петербургский кружок любителей спорта некоторое время арендовал поле велодрома.

Об открытии велодрома сообщал еженедельный журнал «Всемирная иллюстрация»: «15-е августа останется надолго в памяти всех членов с. – петербургского общества велосипедистов-любителей как день открытия нового велодрома, красивого и удобного, занявшего большую площадь на углу Архиерейской улицы и Большого проспекта – одного из оживленных пунктов петербургской стороны. <…> При взгляде на двор велодрома приковывает к себе внимание широкий вираж гоночной дорожки, затем открывается красивая панорама на здание трибуны, построенной по проекту В. А. Рейса. Рассчитанное на тысячу зрителей, здание трибуны исполнено в русском стиле конца XVI столетия и украшено в средине беседкой с развивающимся национальным флагом. Беседка эта возвышается над двухъярусным зданием трибун, придавая фасаду замечательную легкость и красоту. Перед зданием трибун – открытый просторный круг, окаймленный по окружности гоночной дорожкой длиной в 1/8 версты, сделанной по чертежам архитектора Э. Ф. Шитта из особого цемента на шлаке, выровненной и прекрасно приспособленной для гоночной велосипедной езды. В центре круга – открытое помещение для оркестра, против здания – шалаш для судей. Под ложами трибун устроен буфет, дамские комнаты и судейская».[98]

На велодроме. Справа – дом Фелькеля

Открытие велодрома началось с торжественного молебна в присутствии председателя комитета Общества велосипедистов-любителей Н. А. Веретенникова, исправляющего должность санкт-петербургского градоначальника И. Н. Турчанинова и председателя гоночной комиссии П. Н. Кириллова. Затем спортивный комплекс освятили, и на гоночный круг вышли первые спортсмены, опробовавшие дорожку: Шварц, Целибеев и М. И. Дьяков. После заезда гости праздника отправились на завтрак, а в 2 часа дня для зрителей открылись соревнования велосипедистов.

Для строительства велодрома Общество велосипедистов-любителей взяло кредит, однако рассчитаться они так и не смогли. Уже через два года обсуждалась идея продажи спортивного сооружения, но в итоге решили сдать его в аренду на восемь лет за 29 тыс. руб.

В 1910 г. участок с домом (и с велодромом) стал собственностью гражданского инженера Константина Исаевича Розенштейна, служившего директором русско-шведского цементного завода «Андрей Б. Эллерс», производившего канализационные трубы. Завершить проект многоквартирного жилого дома сам К. И. Розенштейн, очевидно, не смог и пригласил второго зодчего – Андрея Евгеньевича Белогруда.

Отличительной особенностью новой постройки стали две симметричные шестигранные башни в стиле неоготики, размещенные зодчими по краям центрального фасада. Со временем «Дом с башнями» стал одним из символов нашего города, визитной карточкой Петроградской стороны. Вклад А. Е. Белогруда во многом был определяющим. В частности, башни дома, готическая отделка и декоративный циферблат со знаками Зодиака придуманы именно им.

Новый дом начинили всеми техническими новинками того времени – встроенными шкафами, водяными полотенцесушителями, газовыми плитами. Для удобства жителей с автомобилями зодчие предусмотрели гараж во дворе.

До 1917 г. в «Доме с башнями» располагалось Управление городских железных дорог – так именовался петербургский трамвай. В 1921 г. помещения первого этажа занял кинотеатр «Элит», переименованный в 1925 г. в «Конкурент». Вскоре он получил новое название – «Резец», а через пять лет, то есть в 1930 г., стал называться коротко: «Арс». Его зрительный зал вмещал до 248 зрителей, и просуществовал здесь кинотеатр до 1972 г.

Кинотеатр в доме сменила студия местного телевидения, а в 1978 г. помещения переоборудовали под театр с залом на 220 мест. Авторами проекта реконструкции выступили архитекторы Б. Г. Устинов и Л. Н. Травина. Существующий ныне в «Доме с башнями» Санкт-Петербургский театр «Русская антреприза» имени Андрея Миронова занял помещение в октябре 1996 г.

История этого творческого коллектива началась 1 ноября 1988 г., а его основателем стал Рудольф Давыдович Фурманов. В разное время в театре играли такие знаменитые русские актеры, как В. И. Стржельчик, И. М. Смоктуновский, Н. П. Караченцов, В. С. Золотухин, А. Ю. Толубеев, И. Б. Дмитриев, Э. И. Романов, И. С. Мазуркевич, и список можно продолжать и продолжать. С большим успехом на сцене «Русской антрепризы» шли спектакли «Старомодная комедия» (А. Н. Арбузов), «Скандал в „Пассаже“» (по Ф. М. Достоевскому), «Откровения Иннокентия Смоктуновского», «Страсти по Вертинскому», «Портрет Дориана Грея» (по О. Уайльду), «Обломов» (по И. А. Гончарову), «Фантазии Фарятьева» (А. Соколовой), «Отверженные» (по В. Гюго) и некоторые другие. Театр неоднократно становился победителем театральной премии «Золотой софит».

А. М. Давыдов в одной из ролей

В верхнем фойе расположена экспозиция театрального музея, на которой представлено большое число материалов по истории русского театра XX в., включая фотографии, афиши, письма, документы, живопись и графику.

Но вернемся к истории обитателей дома К. И. Розенштейна. Квартиру между башнями на последнем этаже дома занимал архитектор А. Е. Белогруд. На протяжении трех лет перед Февральской революцией в одной из квартир на четвертом этаже жил бывший певец Мариинского театра Александр Михайлович Давыдов (Левенсон). Он блистал на сцене в начале XX столетия, дебютировав в партии Германа в опере «Пиковая дама», а лучшими работами певца стали партии в операх «Тангейзер», «Паяцы», «Дубровский», «Жидовка», «Евгений Онегин», «Демон» и, конечно, «Пиковая дама». В 1914 г. из-за глухоты А. М. Давыдов оставил сцену, и его пригласили возглавить отделение фирмы «Кинетофон Эдисона», выпускавшей звуковые короткометражные фильмы, причем многие из них были отрывками из опер, в которых участвовал певец. Еще во время службы в театре, в 1901–1912 гг., А. М. Давыдов записал на пластинки около 400 различных музыкальных произведений, в основном популярных песен и романсов, в том числе цыганских.

С. С. Татищев

Непродолжительное время в 1915 г. в доме жил писатель Л. Н. Андреев.

Известны имена еще двух высокопоставленных жильцов: председателя Главного управления по делам печати графа С. С. Татищева (1911–1915 гг.) и действительного статского советника графа В. А. Дмитриева-Мамонова.

Граф Сергей Сергеевич Татищев происходил из дворян Санкт-Петербургской губернии и был известным в России государственным деятелем, возглавлявшим Виленскую (1905–1906 гг.) и Саратовскую (1906–1911 гг.) губернии, в последней он сменил на посту губернатора П. А. Столыпина. При Татищеве в Саратове пустили трамвай, основаны Университет и Консерватория.[99] В 1911 г. С. С. Татищев переехал в Санкт-Петербург, где его назначили руководителем Главного управления по делам печати. В этой должности он оставался до своей преждевременной кончины, последовавшей от заражения крови в 1915 г.

Граф Александр Ипполитович Дмитриев-Мамонов служил чиновником Собственной канцелярии по учреждениям Ведомства императрицы Марии, а кроме того, профессионально занимался историей и географией. Граф является автором первого описания Транссибирской магистрали, работ по истории Пугачевского восстания и ссылки декабристов в Сибирь.

В 1916 г. власти принудительно заняли две квартиры бельгийца Л. П. Ноталиба, разместив в них офицерскую электротехническую школу.

Оглавление книги