Книга: Исторические здания Петербурга [Прошлое и современность. Адреса и обитатели]

Здание Офицерского собрания армии и флота (Литейный пр., 20)

Здание Офицерского собрания армии и флота (Литейный пр., 20)

История примечательного дома в «строго русском стиле» бывшего Офицерского собрания на Литейном проспекте началась в конце XIX столетия, когда архитектор А. И. фон Гоген и военный инженер В. М. Иванов представили эскизный проект здания с высокой угловой башней и фасадами по Литейному проспекту и Кирочной улице. Общее руководство строительными работами осуществляли начальник инженеров Петербургского военного округа инженер-генерал-лейтенант Генрих Альбертович Конаржевский и начальник 1-й Санкт-Петербургской инженерной дистанции инженер-полковник Вильгельм Карлович Гаугер при участии инженер-капитана Александра Дмитриевича Донченко.

Этот участок принадлежал Военному министерству – с конца XVIII в. здесь стояло одноэтажное деревянное здание особняка генерала от артиллерии графа Алексея Андреевича Аракчеева, противника, а затем неутомимого пропагандиста военных поселений. Дом этот принадлежал артиллерийской бригаде (и стоял на ее земле), но в собственности самого Аракчеева не был, хотя граф занимал его до своей кончины.

Возвышение графа произошло при императоре Павле I, который познакомился с Аракчеевым еще до коронации. Наследник сделал Алексея Андреевича комендантом Гатчины. Известно, что А. А. Аракчеев родился в Новгородской губернии в семье небогатого помещика, так что подобное возвышение можно считать судьбоносным в его военной и государственной карьере. О внешнем облике графа можно судить по воспоминаниям генерал-майора Николая Александровича Саблукова: «Из всех лиц, имен которых не стоит и упоминать, особенного внимания, однако, заслуживает одна личность, игравшая впоследствии весьма важную роль. Это был полковник гатчинской артиллерии Аракчеев, имя которого, как страшилища Павловской и особенно Александровской эпохи, несомненно, попадет в историю. По наружности Аракчеев походил на большую обезьяну в мундире. Он был высокого роста, худощав и мускулист, с виду сутуловат, с длинной тонкой шеей, на которой можно было бы изучать анатомию жил и мускулов и тому подобное. В довершении того, он как-то особенно сморщивал подбородок, двигая им как бы в судорогах. Уши у него были большие, мясистые; толстая безобразная голова, всегда несколько склоненная набок. Цвет лица был у него земляной, щеки впалые, нос широкий и угловатый, ноздри вздутые, большой рот и нависший лоб. Чтобы закончить его портрет, скажу, что глаза были у него впалые, серые и вся физиономия его представляла страшную смесь ума и злости».[66]

После вступления на престол Павел I повысил А. А. Аракчеева до генеральского звания и наградил несколькими высокими государственными наградами. Как и положено, кроме званий и орденов, Аракчеев получил и тысячи крепостных, став, ко всему прочему, владельцем села Грузино в Новгородской губернии. Кстати, и графский титул он получил от Павла I, произошло это 5 мая 1799 г.

Литейный пр. до постройки здания Офицерского собрания

Здание офицерского собрания. Фото нач. ХХ в.

Не забыл графа А. А. Аракчеева и следующий император – Александр I, вступивший на русский престол в 1801 г. в результате дворцового переворота. Уже на следующий год Аракчеев возглавил комиссию по преобразованию артиллерии и даже поучаствовал в войне с Наполеоном в качестве командира пехотной дивизии во время Аустерлицкого сражения, где получил ранение. Все это время граф продолжал оставаться инспектором всей артиллерии (с 1808 г. и пехоты), и историки отмечают улучшение в этом роде войск. В течение двух лет, с 1808 по 1810 г., А. А. Аракчеев возглавлял Военное министерство, с началом Отечественной войны он вновь вернулся к управлению русскими вооруженными силами, занимаясь в основном снабжением воюющих соединений.

Идея устройства в России военных поселений возникла в начале XIX столетия в связи с военными конфликтами в Европе, и, в частности, с победами Наполеона Бонапарта. Устройством деревень, жители которых в мирное время пашут, а в свободное от занятий сельским хозяйством время маршируют и учатся воевать, занимались уже при Петре I (пахотные солдаты) в приграничных территориях. Так же была организована жизнь казачьих станиц. Так что опыт управления подобными населенными пунктами в России уже имелся. Для начала XIX в. военные поселения были актуальны еще и тем, что позволяли обеспечивать нижних чинов, вышедших в отставку и не имевших в силу естественных причин семей.

Граф А. А. Аракчеев на первых порах выступал против строительства военных поселений, но довольно быстро перешел в лагерь их сторонников и даже разработал план строительства первого из них, организованного в 1810 г. в Могилевской губернии. Коренных жителей общим числом 4 тысячи переселили в причерноморские земли, отторгнутые у Турции во второй половине XVIII в., на их место перевезли семьи нижних чинов запасного батальона Елецкого мушкетерского полка, которых расселили в оставленных крестьянами домах. Неженатым новым поселянам разрешили венчаться, причем наиболее бедным выдавали пособие на свадьбу.

А. А. Аракчеев

Первый опыт устройства военного поселения в Могилевской губернии власти посчитали успешным, поэтому к 1820-м гг. подобные населенные пункты появились в Новгородской, Херсонской, Екатеринославской, Харьковской и Петербургской губерниях.

Канцелярия военных поселений располагалась на Кирочной улице, напротив дома, где жил А. А. Аракчеев. Сам граф выступал единоличным начальником поселян в 1817–1821 гг., после чего поселения перешли в подчинение специального штаба, в 1826 г. получившего название Главного штаба Его Императорского Величества по военным поселениям. Как понятно из дат, переименование произошло уже при императоре Николае I. В 1832 г. управление поселениями перешло к отдельному департаменту Военного министерства.

Граф Алексей Андреевич Аракчеев оставался главным начальником военных поселений до 1826 г., пока его на этом посту не сменил генерал-адъютант Петр Андреевич Клейнмихель. В 1826 г. А. А. Аракчеев уволен в отпуск по состоянию здоровья, а в 1832 г. отставлен от должности инспектора артиллерии и пехоты. Через два года граф скончался и похоронен в имении Грузино. Военные поселения упразднили в 1857 г.

Главный фасад дома Аракчеева выходил на Литейный проспект. Здание было выкрашено темной краской, а его центральная часть решена в виде портика с четырьмя колоннами. Участок, где стоял дом, оставался в собственности казны, а территория сдавалась. Так, некоторое время здесь находилось производство карет и экипажей немецкого мастера Шварца.

В конце XIX столетия в столице велось большое строительство, и частично незастроенный участок на Литейном проспекте пришелся кстати для размещения здания Офицерского собрания, возведение которого началось в 1895 г. и завершилось спустя три года. Строительными работами руководил военный инженер Н. В. Смирнов, а смета составила 1 млн 310 тыс. руб. При торжественной церемонии закладки присутствовали государь Николай II и императрица Александра Федоровна. Присутствовала императорская чета и на открытии нового Офицерского собрания.

Здание в неорусском стиле выделялось угловой прямоугольной в плане башней с высокой шатровой кровлей, дополненной в средней части поясом килевидных закомар, которые дублировали закомары у основания шатра. Верхняя часть башни декорирована рельефом с изображением Георгия Победоносца, а средняя часть выделена мощным балконом с каменным ограждением. В башне располагался один из входов в здание. Две небольшие квадратные в плане башенки фланкировали постройку с двух сторон и не выходили за общий уровень здания.

Фасады по Литейному проспекту и Кирочной улице при общем стилистическом единстве различались убранством и деталями отделки. Фасад со стороны проспекта можно считать основным – здесь располагался центральный вход в виде гранитного портала. Со стороны Кирочной улицы были устроены въезды во двор постройки, а также два дополнительных входа. Фасад со стороны Литейного проспекта выделен двумя ризалитами, один из которых завершался куполообразной кровлей, тогда как аналогичные ризалиты со стороны Кирочной улицы завершались высокими пирамидальными завершениями. Кроме этого, указанные выступы на уровне четвертого и пятого этажей дополняли массивные эркеры. Со стороны проспекта зодчий предусмотрел два балкона третьего этажа, со стороны улицы было сооружено четыре балкона с каменными парапетами ограждения.

Фасады здания Офицерского собрания армии и флота облицевали специальным фасадным кирпичом, цоколь отделан натуральным камнем и украшен мозаикой. Со стороны Литейного проспекта над окном третьего этажа, ближайшего к башне ризалита, можно было видеть двуглавого орла – стилизованный герб Российской империи. Изображение повторяется и на втором ризалите.

Литейный пр., 20. Современное фото

Внутри здания авторы проекта предусмотрели ряд парадных залов, расположенных на верхних этажах, куда посетители попадали из вестибюля по парадной лестнице, оформленной лепниной (частично утрачена и изменена). Сложную композицию пролетов и межэтажных площадок хорошо дополняют арочные проемы. Верхнюю площадку украсили пилястрами и фризом.

Большой интерес представляют Малый тронный зал и Дамская гостиная с окнами верхнего света, стены которых декорированы рокальными фризами и панелями, а также Голубая гостиная с полуциркульными окнами верхнего света и геометрической лепниной потолка. Парадный дубовый кабинет отделали деревянными панелями, а потолок украсили кессонами и консолями. Удачно вписаны в интерьеры большие зеркала, эффектно увеличивающие перспективу помещений.

В наши дни зданию, в общем, возвращен первоначальный облик, существовавший в начале XX в. После 1917 г. постройка лишилась многих элементов отделки фасадов, связанных с «царским» прошлым. Вместо рельефа Георгия Победоносца устроили обычное окно (сохранилось), башня лишилась своего завершения в виде двуглавого орла (не восстановлено), а изображения на фасадах закрасили (восстановлены). Сохранились до нашего времени парадные комнаты и кабинеты бывшего собрания.

В 1898 г. в Петербурге учреждено Общество ревнителей военных знаний, занимавшееся изучением истории армии, военной теорией и просветительской деятельностью. Центральная контора новой организации разместилась в доме Офицерского собрания. Одним из инициаторов его создания выступил военный историк Александр Захарьевич Мышлаевский, а возглавил общество после высочайшего утверждения устава участник русско-турецких войн генерал-майор Евгений Михайлович Бибиков. Почетным президентом организации участники избрали великого князя Владимира Александровича. При обществе открыли библиотеку, общее число книг которой достигло 10 тыс. экземпляров. Кроме проведения научных собраний и конференций, издания книг и научных монографий общество выпускало два журнала: «Вестник общества ревнителей военных знаний» (1899–1914 гг.) и «Общество ревнителей военных знаний» (1906–1913 гг.). Просуществовала научно-просветительская организация до 1914 г., а общее число ее членов достигло 40 тыс. человек.

А. З. Мышлаевский

Кроме помещений, занятых Офицерским собранием армии и флота и структурами, близкими к нему, здесь находились квартиры для командированных офицеров, магазины и складские помещения Экономического общества гвардейских офицеров, обслуживающего военнослужащих Петербургского гарнизона. Мы уже познакомились с этой организацией, владевшей большим универсальным магазином на Большой Конюшенной улице.

Все годы советской власти здание оставалось в ведении Министерства обороны, разместившего здесь Дом офицеров (название менялось несколько раз). Большой зал вошел в историю сталинских репрессий – здесь в 1950 г. проходил судебный процесс по «Ленинградскому делу». События тогда развивались так.

«Ленинградское дело» на месте раскручивал под чутким руководством из Москвы Г. М. Маленков, и в конце сентября 1950 г. в Северной столице прошел показательный судебный процесс. Министр госбезопасности В. С. Абакумов в секретной записке просит Сталина разрешить приговорить 19 человек к расстрелу, 12 человек к 25 годам тюрьмы, а еще пятерых – к 15 годам особых лагерей. Такое вот было судопроизводство – вождь не только устанавливал списки своих жертв, но и утверждал будущие судебные решения. Местом спектакля, походившего чем-то на кадры фильма Эйзеншейна об Иване Грозном, решили сделать Дом офицеров на Литейном проспекте – тесный для многочисленных участников процесса зал, обвинители на высокой сцене, тусклое освещение, изможденные обвиняемые, признающие все самые нелепые обвинения. На телефоне в Москве – Сталин, следящий за важным для него процессом. В 0 часов 59 минут 1 октября 1950 г. судья генерал-майор юстиции И. О. Матулевич закончил чтение приговора, и вдруг случилось невиданное – на осужденных набросили белые саваны, и охранники, ловко перекинув исхудавших в застенках людей через плечо, понесли их к выходу под испуганные взгляды присутствующих. Их тоже нужно было напугать. К 2 часам ночи дело было сделано – несчастных расстреляли, и «будущее партии» Кузнецова, а с ним и второго «любимца вождя» из числа новых кадров – председателя Госплана СССР Вознесенского. Всего репрессиям в Ленинграде подверглось 212 человек из числа руководства местной партийной организации. Ради ее разгрома Сталин даже вернул в Уголовный кодекс смертную казнь, отмененную в 1947 г.

К. И. Шульженко

Интересно, что через четыре года в том же зале Дома Офицерского собрания прошел другой процесс, а на скамье подсудимых находились бывшие работники Госбезопасности В. С. Абакумов, А. Г. Леонов, М. Т. Лихачев, В. И. Комаров и другие, которых обвинили в организации «Ленинградского дела». Конечно, подсудимые отрицали это надуманное обвинение и, безусловно, говорили правду, но это не спасло их. В лучших сталинских традициях Абакумова, Леонова, Лихачева и Комарова расстреляли, признав виновными в том, чего они не делали. На дворе шел декабрь 1954 г.

Во время блокады (до 1943 г.) в помещении бывшей бухгалтерии проживала семья известной эстрадной певицы К. И. Шульженко. С самого начала войны она выступала перед солдатами со своим джаз-ансамблем (совместно с В. Ф. Коралли) как на передовой, так и в госпиталях, и в тылу. Новый, 1942 г. певица встретила в Доме офицеров.

В конце 1941 г. в репертуаре Клавдии Ивановны появилась сразу ставшая популярной песня «Синий платочек», музыку которой в 1940 г. написал польский композитор Ежи Петербургский, а автором слов выступил сценарист и драматург Яков Маркович Гольденберг. Текст, исполнявшийся К. И. Шульженко, написал на основе существовавшей песни лейтенант Михаил Максимов.

Оглавление книги