Книга: Пречистенка

Заводик в дворянской усадьбе

Заводик в дворянской усадьбе

Дом майора Всеволжского (улица Тимура Фрунзе, 11) построен в первой половине XVIII века.

Неподалеку от Садового кольца, за павильоном метро «Парк культуры» можно найти своего рода памятник эпохи социализма — ткацкую фабрику, по сей день носящую название «Красная Роза». Слово «Роза» — с большой буквы, потому что это имя дано не в честь больших алых цветов на шелке, а в честь красной героини Розы Люксембург.

История же предприятия берет начало в восемнадцатом столетии. Именно тогда были построены первые помещения нынешней фабрики. Правда, производственных задач не ставилось — это была усадьба Всеволжских. Вот что пишет о ней современник: «На их широком дворе стояли два дома, в одном из которых жил Сергей Алексеевич, а в другом со своей семьей — его сын Николай Сергеевич. В саду находилась великолепная оранжерея».

И никаких производств.

Со временем в семье Всеволжских начались серьезные проблемы. К примеру, упомянутый мемуаристом Николай Сергеевич потерял должность, и притом весьма престижную — тверского губернатора (за «неправильный донос на чиновника»). В 1838 году усадьба продается, и ее приобретает «фабрика стеариновых колетовых свечей». «Два дома» и «великолепная оранжерея» постепенно приспосабливаются под новые задачи.

Москвичей такая перемена, разумеется, не радовала. Михаил Загоскин так описывал этот район: «Хамовники во всех отношениях походят на самый дюжинный уездный городишко. Местами только вымощенные, узенькие улицы, низенькие деревянные дома, пустыри, огороды, пять-шесть небольших каменных домов, столько же дворянских хором с обширными садами, сальный завод стеариновых свечей с вечной своей вонью, непроходимая грязь весной и осенью и одна только церковь (Николы), впрочем, довольно замечательная по своей древней архитектуре».

Но уже в 1878 году у бывшей усадьбы Всеволжских появляется новый хозяин — предприниматель из Лиона Клод-Мари Жиро. И начинается здесь новое производство — ткацкое. Реклама сообщает: «Разные шелковые и полушелковые материалы на самых выгодных условиях отпускает фабрика К. М. Жиро в Москве, Теплый переулок (нынешняя улица Тимура Фрунзе — А.М.), собственный дом».

Клод-Мари оказался мошенником. Он, к примеру, ходатайствовал об открытии красильной, утверждая, что воду для красильного процесса будет добывать из собственной артезианской скважины, вредных химических веществ употреблять не станет, а отходы будет фильтровать и сводить в реку канализационным способом собственной конструкции. К счастью для города, особая комиссия довольно быстро выяснила, что технология Жиро предполагает использование серной, азотной и уксусной кислоты. Красильню запретили вовремя.

Тогда Жиро, не долго думая, принялся пришивать к своим изделиям ярлыки более «раскрученного» бренда — фабрики Сапожниковых. Предпринимателя опять разоблачили, приговорили к высылке из государства, а производство перешло к его дочери и сыновьям.

Тем временем в Хамовниках, прямо напротив фабрики селится Лев Толстой. Лев Николаевич в отчаянии. Он пишет: «По странной случайности, кроме ближнего ко мне пивного завода, все три фабрики, находящиеся около меня, производят только предметы, нужные для балов. На одной ближайшей фабрики делают только чулки, на другой — шелковые материи, на третьей — духи и помаду».

Более всего писателя при этом раздражала именно фабрика Жиро (тогда — уже фирма «К. Жиро — сыновья»): «Против дома, в котором я живу, — фабрика шелковых изделий, устроенная по последним усовершенствованным приемам механики. Сейчас, сидя у себя, слышу неперестающий грохот машин и знаю, что значит этот грохот, потому что был там. Три тысячи женщин стоят на протяжении 12 часов за станками среди оглушительного шума и производят шелковые материи… В продолжении 20-ти лет, как я это знаю, десятки тысяч молодых, здоровых женщин-матерей губили и теперь продолжают губить свои жизни и жизни своих детей для того, чтобы изготавливать бархатные и шелковые материи».

Ни писателя, ни фабричных работниц, конечно, не радовало дворянское прошлое фабричных стен.

Оглавление книги