Книга: Пречистенка
Московские туторы
Московские туторы
Здание Катковского лицея (Остоженка, 53—55) построено в 1875 году по проекту архитектора А. Вебера.
Одной из превосходнейших демократических затей в нашей стране стало открытие в 1811 году Царскосельского лицея. Общедоступным он, конечно, не был — число учебных мест в лицее строго ограничивалось. Речь идет об отношениях между преподавателями и учениками.
Один из первых лицеистов подмечал: «Благодаря Бога у нас… царствует свобода (а свобода дело золотое) … с начальниками обходимся без страха, шутим с ними, смеемся».
Другой же добавлял: «в неделю раз в доме директора лицея Е. А. Энгельгардта бывали вечерние собрания, на которые, кроме своих родных и знакомых, он приглашал и воспитанников. Помимо доставления лицеистам нравственного развлечения, Энгельгардт, приглашая их на свои вечера, имел в виду приучение молодых людей к хорошему обществу и обхождению в круге благовоспитанных дам и девиц».
Уважалась и частная жизнь воспитанников (комнаты, например, все были одноместными). Еще бы — ведь готовили в лицее не кого-нибудь, а, выражаясь языком устава, «юношество, особенно предназначенное к важным частям службы государственной». Поначалу даже было запланировано поместить в лицей царских детей. Но до этого дело все же не дошло. А то бы связывала Пушкина с его «цензором» Николаем I старая школьная дружба.
Подъем был в шесть часов. Затем молитва и занятия. После занятий — чай, прогулка и опять занятия. За ними — обед, снова занятия, чай и прогулка. После — все те же занятия, ужин, отдых, молитва и в десять вечера — сон. Казалось бы, что это расписание способно вызвать только отвращение к учению и скуку. Тем более, как вспоминал Пущин, «форма одежды сначала была стеснительна».
Однако содержание этих на первый взгляд постылых дел опровергало первое предположение. Обед — не просто обед, а в соответствии с заранее опубликованным меню, притом с возможностью выбрать себе блюда по вкусу. Занятия — не просто занятия, а дискуссии друг с другом и с учителями, выпуск лицейских журналов, сочинение стихов.
В результате первый выпуск дал феноменальное количество прославивших себя впоследствии выпускников — Пушкин, Дельвиг, Кюхельбекер, Горчаков, Илличевский, Пущин — всех и не упомнишь.
* * *
Для чего мы говорим о царскосельском учреждении в этой книге? Для того чтобы сравнить его с московским «братом» — Катковским лицеем.
Дело в том, что царскосельские вольности были уместными при Александре I. А эпоха Николая I была совсем иной. Закономерным образом возникло донесение Булгарина: «В свете называется лицейским духом, когда молодой человек должен порицать все меры правительства, знать наизусть или самому быть сочинителем эпиграмм, пасквилей и песен предосудительных на русском языке, а на французском — знать все дерзкие и возмутительные стихи и места самые сильные из революционных сочинений… Либерализм укоренился в Лицее в самом мерзком виде».
В лицее спешно наводились новые порядки. А когда в 1868 году в Москве был учрежден другой лицей, претензии Булгарина учитывались изначально.
Организатором его стал Михаил Катков — господин в высшей степени благонадежный. Задачи, судя по уставу, были несколько скромнее — не готовить государственных мужей, а «содействовать практической подготовке преподавателей для гимназий». Среди дисциплин значилось «фронтовое учение», этакая памятная со времен Советского Союза НВП (чего в Царском Селе даже представить себе было невозможно). А руководили лицеистами так называемые туторы (опекуны).
Туторы отслеживали все стороны жизни «прикрепленных к ним воспитанников» — от успехов в занятиях до соблюдения формы («шаровары темно-зеленые длинные», «пальто темно-зеленого сукна, двубортное, застегивающееся на шесть металлических пуговиц», «башлык общего образца верблюжьего цвета»). В туторской инструкции были рекомендации, пригодные скорее для агентов секретной полиции. Такая, например: «тутор… не упускает случая обогатить свой запас сведений из сношений со школьными и домашними наставниками ученика, с врачом лицея, с родителями и родственниками ученика и вообще со всеми лицами, с которыми ученик приходит в непосредственное общение».
Лицеист не мог расслабиться ни на минуту: «Если у воспитанников после приготовления уроков остается свободное на репетиции время, тутор заботится, чтобы это время было посвящено какому-либо полезному занятию». Отдельно прописывалось, чтобы ученики «не поддавались случайной или систематической лени». То есть у лицеистов просто не было возможности предаться праздным поэтическим мечтаниям. Похоже, даже думать следовало так, как тутор прописал.
Один из современников, уже упоминавшийся В. Иков вспоминал: «Мы имели перед глазами образец такой школы, т. н. Катковский лицей (позже им. цесаревича Николая), это был образцовый питомник для разведения будущих административных и магистратурных щедринских помпадуров разных рангов. Он состоял из двух отделений: обычного гимназического и 3-летних университетских юридических курсов; как общее правило, окончив «катковскую» гимназию, ее воспитанники поступали прямо на «катковские» же курсы. Здесь готовили будущих вице-губернаторов, чиновников для поручений, товарищей прокурора и прочих вершителей судеб царской России.
Сюда стекались представители золотой молодежи, потерпевшие крушение в своей учебной карьере в казенных гимназиях, побывавшие затем у Креймана (реже у Поливанова) и, наконец, убоявшись премудрости — скатившиеся к Каткову, на эту последнюю ступень падения в глазах учащихся других школ… В лицее мало интересовались вопросом о том, видел ли данный ученик Ермолову в роли Марии Стюарт, и его питомцы с юных лет отдавали предпочтение оперетте, фарсу, балету перед серьезным театром. Здесь, в лицее, взращивали чиновников для государственной службы, и табель о рангах здесь изучалась значительно раньше и внимательнее, чем таблица умножения».
Господин Иков сам был «поливановцем» — неудивительно, что он упоминал Ермолову в своих воспоминаниях.
Естественно, само название Катковского лицея стало нарицательным. Но слава у него была совсем не та, что у лицея Царскосельского. Поэт Шумахер, например, обмолвился в одном стихотворении:
Обозревал лицей Каткова.
Кого-то драли: слышал плач.
И вправду, новое учреждение в первую очередь славилось строгостью внутреннего распорядка и консерватизмом, доводимым до абсурда. И то, что некоторые его выпускники все же прославили себя в гуманитарных областях (Игорь Грабарь, к примеру), произошло скорее не благодаря, а вопреки старательной работе туторов.
- Библиотека
- Пушкин волхонский
- Музейщик
- Княжеская экспозиция
- Кардинальский театр
- Купчиха в повойнике
- Первая казенная
- Призрак
- Усадьба генерала Сукина
- Музей-обманка
- Обиталище «ангела»
- Проблемная недвижимость
- Школа господина Поливанова
- Смерть дипломата
- Дьявольский нарком
- Пристанище остоженской аристократии
- Обыденка
- Дом Муму
- Образцовый придворный
- Московские туторы
- Мастер на лыжах и без Маргариты
- Толстовские проблемы
- Заводик в дворянской усадьбе
- Московские горы
- Содержание книги
- Популярные страницы
- Замоскворечье, Заяузье, Занеглименье Московские «За»
- Московские триумфальные ворота
- Старинные московские кабаки
- БОльшая и Малая Московские улицы
- Удивительные московские достопамятности
- Московские Триумфальные ворота (Триумфальная арка)
- Московские высотки. «Семь сестёр», «семь сталинских высоток»
- Московские праздные дни: Метафизический путеводитель по столице и ее календарю
- Московские праздные дни
- Высотные здания Московские вертикали
- Варварка Московские тайны
- Тридцать первая экскурсия Воскресенский Новодевичий монастырь – Городские бойни – Московские триумфальные ворота – Парк ...