Книга: Автостопом по Индонезии и к папуасам

Опять в Индонезию! На экваторе

Опять в Индонезию! На экваторе

Прокомпостировал визу на въедном посту в Этиконге и вышел на дорогу, и сразу увидел очередные отличия стран-соседей. Дорога опять стала узкой, еда – дешёвой, грязи стало больше, продавцы стали приставать чаще, появились рикши и мотоциклисты-таксисты. Денег на границе я не менял, так как у меня был заблаговременно подготовленный миллион рупий. Его я предусмотрительно заготовил заранее – месяц назад, будучи в Джакарте. В отличие от Малайзии, где много обменников и банков по приличному курсу, – в Индонезии обмен происходит на рынке или у редких менял, и курс определяется в процессе торга.

Как всегда и ежедневно, шёл дождь. Зонтик со ржавой ручкой, подаренный мне пастором, сломался при попытке его открыть, и я радостно воткнул обломки зонта в кучу мусора у дороги. Пошёл пешком, потому что машины не стопились. И вскоре выяснил, почему – в трёх километрах от границы был посёлок и автобусный терминальчик. Умокрённый, я не стал сопротивляться попыткам хэлперов усадить меня в автобус и увезти в Понтианак. Ехать до Понтианака пришлось полдня, и уже к вечеру я оказался на автобусном терминале этого известного города, прибыть в который я очень хотел.

Необъяснимо логически, но мне уже давно хотелось побывать в Понтианаке, в Городе На Экваторе, и пожить там хотя бы несколько дней. Все мечты свои я хочу исполнить, не откладывая надолго. И вот, передо мной город П., который я долго видел на карте, сейчас увижу и живьём – как только доберусь от автостанции (пустыря, заваленного мусором, таксистами и автобусами) до центра. Понтианак – столица провинции Западный Калимантан.

Город разделяет не только экватор, но и большая река Капуас. Автовокзал и Экваториальный монумент находятся на одном берегу, а центр города и рынки – на другом. Пока шёл к переправе, сфотографировался у монумента. Странный по форме знак, являл собой как бы перевёрнутую тарелку для супа, из которой торчала мачта-вышка с кругом и стрелой (обозначающей Земной шар и экватор). Что за архитектор состряпал такую штуку, не знаю. В основании монумента («тарелке») были даже дверцы (наверное, внутри музей экватора?) но они были заперты. Сфотографировался. Потом несколько раз обошел его вокруг, побывав за пять минут в нескольких полушариях.

Пришёл к переправе, вместе с народом и машинами втёк на паром и поплыл через широкий Капуас (пошире Москва-реки, поуже Волги). Пока плыл, на пароме увидел продавщицу газет, срисовал адрес «Экваториальной правды» (вернее, «Понтианак пост»), узнал, где та улица находится, и решил при возможности посетить газету, прославиться и здесь.

В городе – как радостно! – продавались дешёвые дурианы и очень дешёвые ананасы. Цена одного ананаса составляла стоимость нескольких коробков спичек. Ещё за копейку его могли почистить и нарезать. А редакция газеты была уже закрыта за поздностью часа.

Пора искать ночлег в этом большом и шумном центре. Решил проверить новых религиозных деятелей – оказалась китайская «Христианская церковь Нового Завета „Имманнуил“». Очень большая и населённая десятками китайцев, поющих под музыку религиозные гимны. Я сказал, что хочу ночевать у них. Собралось 20 китайцев, ничего не могли решить. Через 1,5 часа, когда я уже не знал, что будет (ни да ни нет), приехал интеллигентный пастор-китаец и сказал:

– Ночевать в церкви нельзя совершенно! – т.к. он боится за сохранность церкви (!), позвать в гости к себе он не может, т.к. это невозможно абсолютно, – но разрешил поставить палатку под козырьком. Про мою религию не спросил. Пытался сплавить меня в редакцию газеты напротив – «Иди туда, там любят всех», на что я сказал, что там уже закрыто, – как оно и было.

Впрочем, не все китайские христиане были такие строгие, как пастор. Некоторые прихожане, увидев поздно вечером меня и мою палатку, принесли мне подношения – рис и питьевую воду. Благодарность им за это! Потому что все едальни уже закрылись, пока я сидел и ждал пастора.

Ещё до рассвета, в четыре часа утра, меня подняли. Эти иммануиловцы начинают петь ещё раньше, чем в мечети! И попросили убираться. Я собрался и неторопливо вышел в утренний, медленно просыпающийся город. В редакции пока никого не было. Через некоторое время набрёл на школу, в которой уже начали появляться первые ученики и учителя.

Оглавление книги