Книга: Суздаль. История. Легенды. Предания

Декабрист Федор Петрович Шаховской

Декабрист Федор Петрович Шаховской

Дело декабристов, не говоря уже о пятерых повешенных, разбило не один десяток человеческих жизней. Среди этих жертв было много талантливых и высокообразованных людей; крушение каждого из них было трагедией, судьба большинства — печальной. Лишь немногие сумели пережить катастрофу личной жизни, и были это характеры сильные, искушенные опытом и закаленные испытаниями (Е.П. Оболенский, И.Д. Якушкин, М.А. Фонвизин, Г.С. Батеньков, И.И. Пущин) или люди с пылким темпераментом, как П.А. Муханов, В.К. Кюхельбекер, А.И. Якубович и др. Но таких было немного, большинство же привлеченных и осужденных декабристов были люди рядовые, а вовсе не исключительные.

Одной из наиболее драматических фигур по своей молчаливости, безысходности и в то же время вопиющей несправедливости был молодой князь Федор Петрович Шаховской. Жизнь сулила ему одни радости, а завершилась в суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре.

Родился Ф.П. Шаховской в 1796 году в семье бывшего псковского губернатора князя П.И. Шаховского. Мать будущего декабриста — Анна Федоровна, урожденная княжна Щербатова, — принадлежала к знатному дворянскому роду.

Это была родовитая дворянская семья среднего достатка, в которой было еще две дочери — Прасковья и Екатерина.

О воспитании и образовании князя Ф.П. Шаховского сведений нет, сам же он в 1826 году перед Следственной комиссией показал: "Обучался один год в Пансионе г-на Жакино, но по краткому времени пребывания не мог приобрести никаких познаний". Однако, не получив университетского образования, князь Ф.П. Шаховской систематически читал книги и посещал лекции, то есть занимался сам "по собственной охоте к науке", а в Москве слушал курс лекций политических и дипломатических наук у профессора Шлецера. Князь владел французским и немецким языками, составил замечательную по тем временам библиотеку.

Службу Ф.П. Шаховской начал в 1812 году в Министерстве полиции, и в его личном аттестате было отмечено: "Усердием своим, принадлежностью, личными способностями… заслужил совершенную похвалу начальства. По его прошению уволен из Министерства полиции для вступления на военную службу".

В 1813 году семнадцатилетний Ф.П. Шаховской был зачислен в резервную команду лейб-гвардии Семеновского полка, который находился тогда во Франции. В следующем году князь прибыл к месту службы и начал ее в чине подпрапорщика, а в мае был уже прапорщиком.

Служба в Семеновском полку, заграничные походы 1813–1814 годов, знакомство русских офицеров с Западной Европой повлияли на формирование политических взглядов юного князя. По возвращении домой он (как и многие другие русские офицеры, вернувшиеся из Европы) стал мечтать об улучшении порядков в России.

Осень 1816 года особенно оживленной была в Санкт-Петербурге, где в различных кружках (в основном военных) начались разговоры о необходимости создания тайных обществ для спасения Отечества. Князь Ф.П. Шаховской мог говорить об этом со своими друзьями-однополчанами — офицерами Семеновского полка (И.Д. Якушкиным, С.И. и М.И. Муравьевыми-Апостолами, С.Л. Трубецким). "В 1816 году, — показывал он на следствии, — частое свидание и короткое знакомство в полку доставило мне случай узнать некоторых людей, которые приобрели полную мою доверенность, сколько познаниями своими, столько и советами обратить старания мои к пользе умственного образования. Наконец поручик Матвей Иванович Муравьев открыл мне, что есть общество, имеющее предметом благосостояние России, изложив при этом вкратце все положения оного".

Таким образом, о тайном обществе князь Ф.П. Шаховской узнал, очевидно, в самый ранний период его существования, хотя это было еще и не общество, а кружок офицеров Семеновского полка. Соединившись с П.И. Пестелем, они стали работать над уставом тайного общества. В "Союз спасения" князь Ф.П. Шаховской вступил после учредительного заседания в феврале 1816 года по предложению своего друга М.И. Муравьева-Апостола, хорошо знавшего князя по службе в Семеновском полку.

Однако не только политические идеи интересовали в то время П.Ф. Шаховского. На устройство "Союза спасения" сильное влияние оказало то обстоятельство, что многие из будущих декабристов некоторое время были членами масонских лож. Например, членами ложи "Три добродетели" были П.И. Пестель, А. Муравьев, Матвей и Сергей Муравьевы-Апостолы, С П. Трубецкой, И.А. Долгоруков, П.П. Лопухин и др. По свидетельству Матвея Муравьева, к ложе "Три добродетели" в начале декабря 1816 года присоединился и князь Ф.П. Шаховской, которого И.Д. Якушкин в своих известных "Записках" назвал "ревностным масоном"[67]. Устав "Союза спасения" не сохранился, но многое в нем тоже было заимствовано из уставов масонских лож, особенно в отношении ритуалов. В 1817 году на общем собрании в Москве "Союз спасения" был преобразован в "Союз благоденствия"; князь Ф.П. Шаховской оставался членом и преобразованного союза и участвовал в его заседаниях.

Идеи о необходимости усовершенствования русского общества в мировоззрении декабристов порой приобретали причудливые формы: так, улучшение современного общества путем его морального усовершенствования сочетались у них с планами убийства императора Александра I. Вопрос этот впервые был затронут в ходе московского совещания, когда была высказана мысль о цареубийстве как неизбежном условии свержения самодержавия и уничтожения крепостного права. Рядом с именами И. Якушкина, Никиты и Артамона Муравьевых, бравшимися осуществить покушение на императора, стоит и имя Ф.П. Шаховского (за это он получил среди товарищей прозвище "Тигр"). Правда, в следственном деле представлено и такое показание Никиты Муравьева: "В 1817 г. на совещании, когда капитан Якушкин сделал несчастный вызов на жизнь покойного Государя, князь Шаховской… сильно опровергал сие предложение и, не дождавшись даже конца, оставил собрание и возвратился к себе на квартиру". Таким образом, причастность князя к возможному покушению на императора осталась недоказанной.

В марте 1817 года Ф.П. Шаховской был произведен в подпоручики Семеновского полка и вместе с первым батальоном этого полка прибыл в Москву. Осенью того же года он подал прошение о переводе в 38-й Егерский полк, и в январе следующего года его перевели в него штабс-капитаном. В ноябре 1819 года Ф.П. Шаховской женился на княжне Наталье Дмитриевне Щербатовой, а в декабре того же года его назначили адъютантом к генерал-лейтенанту И.Ф. Паскевичу. Вместе с молодой женой князь отправляется в Санкт-Петербург, но в военной службе он оставался недолго, и уже в 1822 году "по жестокой хронической болезни" был уволен в отставку.

С 1819 года князь стал отдаляться от тайного общества, чему способствовали семейные и служебные обстоятельства, а также конфликт с некоторыми товарищами и перспектива активной борьбы с царизмом. Ф.П. Шаховской покидает "Союз благоденствия" именно тогда, когда возобладала радикальная программа действий. Выйдя в отставку, он поселился в имении жены — селе Ореховце Нижегородской губернии, где нашел крепостных крестьян "в великой бедности" и большую часть времени стал посвящать улучшению их положения. Так, затрачивая собственные средства, он отдал крестьянам пахотные земли, а для своей запашки нанимал землю у соседей. В жизни крепостных Ф.П. Шаховского произошли положительные перемены, но сам князь, будучи хозяином разумным и деятельным, хотя и несколько прижимистым, оказался в тяжелом материальном положении.

В конце 1825 (или в начале 1826) года он составил записку, в которой писал, что в течение четырех лет проживая "в краю, столь щедро одаренном природою, с удивлением замечал, что вместо возрастающего благосостояния, бедность в народе, особенно между помещичьих крестьян, увеличивалась ежегодно…

Состояние крепостных крестьян наиболее обращает на себя отеческое попечение Вашего императорского величества. Сей полезный класс производителей, на которых основывается благосостояние государственное, обременен множеством налогов, падающих на лица и предметы первой потребности.

Власть помещика, на работу которого посвящает он половину жизни, выходя из границ человеколюбия, служит первым поводом к их разорению. Помещик сострадательный и образованный облегчает участь их, принимает меры для охранения их от бедности, помогает в плате подушной. Но это отнести должно к случаю и счастию малой части крестьян и едва ли найдется таких один на двадцать".

В своей записке Ф.П. Шаховской предлагал заменить подушную подать подоходным налогом, чтобы облегчить положение крестьян. Примечательны также его рассуждения о "капитале" применительно к крестьянскому хозяйству ("взимание подати с капиталов"); заложена и идея расширенного воспроизводства крестьянского хозяйства. В это же время он пересматривает свои взгляды и на другие вопросы русской жизни, например, каким путем пойдет дальнейшее развитие России. Но в следственном деле нет никаких данных о записке князя Ф.П. Шаховского, и некоторые исследователи предполагают, что записка эта, может быть, и не была отправлена царю и осталась лишь в черновом варианте.

Где застал князя день 14 декабря 1925 года — неизвестно, но присягу на верность императору Николаю I он принес в церкви своего села Ореховец. До него, конечно же, доходили слухи об арестах по всей России, и он не мог надеяться, что гроза пройдет мимо. Но прошел январь 1826 года, потом февраль, а его все не трогали, хотя имя его уже не раз звучало на допросах в Следственной комиссии.

А потом князь Ф.П. Шаховской сам явился к нижегородскому губернатору и просил быстрее отправить его в Санкт-Петербург, что и было сделано 3 марта. В Ореховце он оставил беременную жену и шестилетнего сына Дмитрия.

На допросах князь держался выдержанно: ни очные ставки, ни предъявленные показания арестованных членов "Союза благоденствия" не сбили его с намеченного пути зашиты. Его последние показания нисколько не дополнили тот материал, который следствие извлекло из его первых ответов. Показания Ф.П. Шаховского полны мужества и достоинства, которых так не хватало в признаниях и раскаяниях некоторых его товарищей.

В 1826 году князь был осужден Верховным судом по восьмому разряду, и в конце июля того же года его (и Заикина) в сопровождении фельдъегеря и четырех жандармов повезли в Сибирь. В октябре он прибыл в Туруханскин край, где много помогал местным крестьянам. Однако ссылка совершенно подточила здоровье князя, повлияла на его психику и умственные способности. "Нм овладела сильная религиозная экзальтация на нервной почве, выразившаяся в форме обоснованного на рационалистических началах протеста против господствующего вероисповедания".

Из Туруханска князя перевели сначала в Енисейск, а оттуда в 1829 году в суздальский Спасо-Евфимиев монастырь — "по причине помешательства в уме". 24 мая того же года он скончался. Было тогда князю Ф.П. Шаховскому всего 33 года; похоронили его на монастырском кладбище, находившемся за Никольской (больничной) церковью.

Через сто лет в газету "Правда" пришло письмо, в котором говорилось "о запущенном состоянии могилы Федора Петровича Шаховского". Исполнялось 100-летие со дня смерти декабриста, и вставал вопрос об увековечении его памяти. Но еще в 1924 году по распоряжению ОГПУ все надгробные памятники на могильном кладбище были снесены, и могила Ф.П. Шаховского, как и многие другие, затерялась. Сохранился только мраморный памятник, но уже без бронзового навершия, который Л.Д. Варганову удалось перевезти в музей. А еще есть его рукописная запись: "В 1940 году при строительных работах было вскрыто погребение Шаховского и освидетельствовано. Сохранность гроба и одежды исключительные. Шаховский в камзоле зеленого цвета, а сюртук темно-коричневый с бархатным воротником. Широкие суженные брюки темно-желтого цвета, заправленные в хромовые сапоги с короткими голенищами. На шее — кисейное жабо".

Оглавление книги