Книга: Америка глазами русского ковбоя

Песчаный шторм

Песчаный шторм

16 мая

Несмотря на дождь, шедший всю ночь, я предпочел спать в телеге, а не в доме, запущенном до безобразия. Джин принадлежала к типу хозяек, которые при всей любви к семье и детям не могут содержать свой дом в порядке. В раковине грязная посуда была покрыта пушком плесени, по которой шустро бегали тараканы. Свет с трудом пробивался в дом через никогда не мытые окна, а пробившись внутрь, застревал в накопившейся по углам и свисавшей с плафона грязной паутине. Облупившиеся обои на стенах и трещины на потолке составляли бездарную абстрактную картину запущенности. Уж на что я не чистоплюй, но не мог провести в этом доме и пяти минут.

Утром Джин, попросив прокатить детей в телеге, съездила в кафе и уже в дороге подвезла нам завтрак. Дети ее пищали от восторга и не хотели возвращаться домой.

При въезде в город Броукен Боу (сломанный лук) установлена фигура индейца размером в пятикратный человеческий рост, в воинственном убранстве и с колчаном со стрелами за спиной. Поскольку, согласно индейской легенде, лук у воина был сломан, то руки у него оказались незанятыми, вот и вставили в них табличку: «Приветствуем вас в Броукен Боу, где начинается Дикий Запад».

Шевельнулась праздная мысль – зачем же индейцу колчан со стрелами, если он умудрился лук сломать. Это все равно как таскать пулеметные ленты при неисправном пулемете. Правда, так и перепоясывались ими братишки-матросики во времена незабвенной Октябрьской революции, пропив ремни и портупеи. По крайней мере, в кино их так показывали.

Здесь же встретился мне старый знакомец Дэйл Фридриксен, который вчера рассказывал, что на своем ранчо он не использует гормонов для ускорения роста молодняка. Сегодня он поделился со мной еще одной трогательной историей из своей практики.

Будучи традиционалистом, он не применяет искусственного осеменения коров – есть для этого быки. Неделю назад его бык Джордж, осеменив пять коров, героически полез на шестую – и сломался. Сломался – в буквальном смысле, его мощный детородный орган попал не туда, куда положено. Конечно же, это была трагедия для быка и для его хозяина. Несомненно, и корове от этого сладко не было. Дэйл отвез Джорджа к знаменитому ветеринару-хирургу, и тот восстановил пенис в прежней красе и мощи.

Рассказывая эту историю, Дэйл светился счастьем. Племенной бык стоил 3000 долларов, а операция обошлась всего в 120. Что-то часто в этих местах органы и луки ломаются!.. Валить надо отсюда срочно.

В центре города подъехал ко мне на грузовичке Дэннис Бомонт и пригласил к себе домой. У него я нашел прекрасные условия для лошади, меня же устроили в полуподвале, где Дэннис оборудовал гимнастический зал и сауну. Он был строителем-подрядчиком универсального профиля, то есть выполнял работы от рытья котлована до покрытия крыши дома. Зарабатывал на жизнь также обрезкой сучьев деревьев, угрожавших упасть на дома их владельцев (деревья же вдоль дорог обрезают муниципальные работники). Еще одним заработком была тренировка скаковых лошадей породы тробред. Эта чисто американская лошадь выведена путем скрещивания английской и арабской пород.

Дэннис решил обучить меня правильной верховой езде на одной из своих чрезвычайно послушных лошадей. Результат не заставил себя ждать. Стоило мне на нее взгромоздиться и слегка потянуть уздечку, как лошадь попятилась. Запаниковав, я потянул уздечку сильнее, и лошадь послушно встала на дыбы, а я, естественно, довольно неэлегантно спикировал на землю, раскровянив локоть и физиономию.

Оправившись от шока, сел опять в седло и, потихохоньку выехав на арену, отпустил поводья и перешел на галоп. Восторг от свободы и скорости подхватил нас обоих, и не хотелось останавливаться – вот так и лететь через прерии, горы и долины. Лошадь стала частью моего тела, удесятерив его силы и возможности. Я наконец понял, почему Ричард II воскликнул: «Коня, коня! Полцарства за коня!»

Шекспир не был наездником, но в трагедии «Король Генрих V» он образно описал этот восторг полета: «Будучи на спине коня, я лечу как сокол, а земля поет под его копытами, когда он ее касается, и копыта издают звук более музыкальный, чем рог Гермеса!»

Вернувшись в дом, мы застали там двух молодых людей, Брэда Корта и Чарли Мюллера, усердно пылесосивших ковер на полу. Они оказались коммивояжерами компании «Кирби Продактс», демонстрировавшими новый тип пылесоса этой фирмы. Я только в старых американских фильмах, типа «Смерть коммивояжера», видел таких продавцов, ходивших от дома к дому и уговаривавших домохозяек купить их товар. Сейчас большинство хозяек покупают подобные товары непосредственно в универмагах или заказывают по каталогам. Но эти ребята возродили старый тип маркетинга и надеялись преуспеть в рекламе и продаже своих товаров. В этой стране изобилия легко купить, но трудно продать.

Жена Дэнниса, Фэй, приготовила специальный ужин в мою честь, а после мы уселись на веранде и, попивая кофе, решили обсудить наши разногласия по поводу Троицы. Дэннис отстаивал тезис о единстве Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого. Я же больше был склонен к Двоице и отвергал божественную природу Иисуса Христа. Он, вероятно, был исключительным и святым человеком, но не Сыном Божьим. Не признавал я и легенды о его вознесении на небеса. Ну, зачем Богу было возносить туда, вместе с душой, и его тело? Куда там, в бестелесных эфирах, девать человеческую трупятину и зачем вообще туда ее волочить?

Понятное дело, принятие той или иной точки зрения определяется не научными доказательствами, а верой. Поэтому вскоре наша дискуссия заглохла, но в дневнике Дэннис написал: «Надеюсь, тебе понравилась Небраска. Я завидую тому, что ты делаешь. Вероятно, это приключение, которое запомнится на всю жизнь. Но я не завидую твоему взгляду на религию. Я верю, что Иисус Христос был Богом во плоти, что он отдал свою жизнь за наши грехи. Он вознесся из мертвых, и следующие ему на земле люди увидят его на небесах. Я молюсь, чтобы ты пришел к нему и верил так, как я верую. «Возлюби себя в Господе, и он даст тебе желание твоего сердца». Псалом 37:4».

Хотелось бы мне верить так, как Дэннис, но дюже критическая (упертая) у меня мозга. Утешает только, что блаженны нищие духом!

Ослепительным ядреным утром остановили меня пятеро парней-студентов колледжа в Гранд-Айленде, направляющихся под руководством преподавателя в штат Южная Дакота. Там, на так называемых «плохих землях», находятся изумительные красные холмы, превращенные выветриванием в шедевры природной архитектуры и скульптуры.

Это были мускулистые ребята, приветливые и любознательные ко всему, что происходило вдоль дороги. Гл авное, что все они были трезвыми, и заверили меня, любопытного и въедливого, что никто из них не курит и не употребляет спиртного. Я счастлив был поделиться моим опытом, приобретенным по дороге, и зарядился их энергией. А ведь вот такие парни и есть будущее Америки.

По дороге на Арнольд, когда большак поднялся на плато, с северо-запада задул ветер, перешедший в песчаный шторм. С залысин полей, подсушенных солнцем и ветром, песок подхватывался вихрями воздуха и со свистом летел навстречу. Забивал глаза, нос и рот, покрывая лицо серой коркой пота, слез и песка.

Лет 70 назад такие пыльные бури были не редкость по всему среднему западу США. Около 20 миллионов гектаров плодородной земли пропало, прежде чем правительство приняло программы закрепления почвенного слоя. С тех пор многое изменилось к лучшему. Фермеры освоили севооборот и методику закрепления почвы корневой системой растений, перешли к безотвальной вспашке.

Я свернул на обочину, набросил на морду лошади куртку, сам завернулся в спальник и с полчаса ждал, пока шторм утихомирится. Похоже, в этих краях фермеры не соблюдали правил вспашки и севооборота, ведь на каждое хорошее правило всегда должно быть дурное исключение.

В поселке Арнольд хозяином моим оказался владелец зернового элеватора Фрости Фергюссон: местная знаменитость, краевед, патриот, хохмач, оптимист и добрейшей души человек. Было ему за семьдесят, но здоров был мужик: любил молодых женщин, танцы и народную музыку. Похоже, махнул он рукой на элеваторный бизнес и занялся описанием местечковых нравов, которые публиковал в еженедельной рубрике «Придумки Фрости», печатавшейся в районной газете. Одну из статей он дал мне почитать, привожу ее перевод:

«Дорогие друзья!

У меня есть хорошая новость для мужчин, женщин и детей, склонных к полноте. Я разработал программу тренировки и контроля за тем, что мы едим. С полгода назад я обнаружил, что толстею, и определенно решил с этим бороться.

Рассмотрев все существующие методики, я выбрал одну, хотя и медленную, но верную. Прежде всего я тщательно взвесился, записав время и день недели. После этого я принялся ежевечерне смотреть по телевизору народные и бальные танцы. По утрам я стараюсь не пропускать упражнения по разминке и гимнастике, если не устал после вечерних танцев и смог рано проснуться.

Я не забываю следить ежедневно за весом, который колеблется в пределах трех унций. В феврале я слишком много смотрел рекламы о вкусной и здоровой пище и в результате набрал лишних три килограмма. Так что нужно быть осторожным с тем, что смотришь по телевизору.

Возможно, через 20 лет я буду весить столько, сколько положено, если только рост мой к тому времени не укоротится. Если бы у меня был компьютер, то я бы смог посчитать, сколько же веса я должен потерять, если старость укоротит меня на пять сантиметров.

Поздравляю всех с наступающими праздниками.

P. S. Если указанные советы не помогают, больше смотрите по телевизору атлетические соревнования типа футбола».

Фрости решил повозить меня на грузовичке по окрестностям, где, кроме холмов и оврагов, ничего замечательного не было. Дорога шла по краю плато, внизу слева была засеянная долина, покрытая зеленым пушком всходов. А справа высились гигантские холмы и долины, напоминавшие гигантские бедра и груди матери-земли. Красота была в этих формах, оттенках желто-красных склонов и ручьев, бурливших на дне оврагов. Красота была в людях, собравшихся вечером в ресторанчике, чтобы пообщаться между собой и выразить симпатию к страннику, оказавшемуся в их краях.

Простившись с ними, я на следующее утро, через километров десять дороги, встретил Джеральда Тиммермана, ехавшего на своем «мерседесе» в противоположном направлении. Углядев такую невидаль, как лошадь с телегой на дороге, он развернулся и подъехал к нам. Подойдя, поставил ногу в ковбойском сапоге на колесо телеги так, словно он и был ее хозяином. Повадки у него – как у человека, привыкшего отдавать, а не исполнять команды. Что-то интригующее было в его поведении, и я спросил:

– Извините, а из чего у вас сапоги сделаны?

– Это страусиная кожа, очень прочная, вот уж третий год ношу.

Слышал я, что такие сапоги под тысячу стоят, только богатые могут позволить себе их купить. А Джеральд бедным не был. Его семья владеет ранчо в Спрингфилде, штат Небраска, а кроме этого еще несколькими ранчо в западных штатах. Есть у них небольшой мясокомбинат в Орегоне, так что как-то перебиваются.

Джерри решил помочь со следующей ночевкой и поехал впереди меня на поиски ранчо или фермы. Через час встретили нас у поворота на ранчо Ларри и Ди Мейер.

Помимо скота они разводят бельгийских тяжеловозов, таких же, как и Ваня. Земли в этих краях тощие, и даже искусственный полив не дает существенной прибавки урожая. Несколько сот голов скота находят прокорм в лощинах и руслах пересохших ручьев, но и этого не хватает, и приходится прикупать сено у соседей.

Хозяйка регулярно поливает траву перед домом и пытается даже выращивать какие-то цветы, но на лужайке больше кактусов, чем азалий.

За неимением пастбища и чтобы сохранить хозяйскую лужайку, привязал Ваню к столбу длинной веревкой. Буквально через полчаса он так запутался в ней, что пришлось срочно перерезать веревку.

Привязал его к тяжеленному железобетонному блоку – так Ваня умудрился, волоча блок за собой, добраться до цветника. Вот так и промаялись мы с ним весь вечер, пока Ларри не привез кипу сена и немного зерна. Он не мог пустить мою лошадь в загон, где паслись его красавцы бельгийцы. Защищая свою территорию, они могли запросто погрызть чужака.

Поздно вечером подъехал Джеральд с бутылкой водки и пакетом с закуской, причем водку пил он по-русски, из горла. Поскольку у него были обширные связи среди ранчеров, а также официальных лиц, я попросил Джерри подумать о возможности экспорта лошадей в Россию.

Ведь у нас появляется все больше фермеров, которые не могут купить трактор или комбайн, а цены на горючее приблизились к мировым. Тягловая лошадь как раз и может помочь, да только мало их у нас осталось. По данным на 1985 год, в СССР было 5,8 миллиона лошадей, а в США 10,6 миллиона. С тех пор их количество у нас уменьшилось, а в США увеличилось на пару миллионов.

Когда-то у нас много говорили о владимирских тяжеловозах, но мало кто их видел. Крепенькая, привычная к русским зимам лошадь вятской породы почти выродилась. Вот я и попросил Джеральда подумать о возможности экспортировать местных тяжеловозов в Россию. Я уже беседовал со многими владельцами лошадей, и они были бы рады продать по дешевке либо подарить своих питомцев русским фермерам, дело за транспортировкой. Мы с Джеральдом договорились найти заинтересованные организации, готовые принять участие в этом проекте.

Оглавление книги

Оглавление статьи/книги

Генерация: 0.530. Запросов К БД/Cache: 4 / 1
поделиться
Вверх Вниз