Книга: Америка глазами русского ковбоя
Тяжеловозы
Тяжеловозы
20 августа
Опять ночь промаялся желудочной бо лью и ложками глотал питьевую соду – язва каждый раз напоминает, чтобы вел себя прилично и не перепивал. Великолепный Веничка Ерофеев в своей книге «Москва – Петушки» прекрасно описал процесс пития и опохмелки русского человека. Сам он не мог отказаться от поддавона, даже смертельно заболев раком горла. Меня же язва притормаживает довольно часто, не давая пойти вразнос.
Но Ваня хорошо отдохнул и бодро шагал по центальной улице Пендлетона, оставляя позади дорожные ябло ки. Никто нас за это не преследовал и не заставлял убирать, поскольку сам шериф Рон Хэрнден эскортировал телегу. Директор комитета по экономическому развитию города Лэсли Кэрнс также следовала рядом в своем автомобиле. Она заранее договорилась с владельцами магазинов о помощи моей экспедиции, и мы вначале заехали в магазин пищи для животных за мешком зерна, а потом в супермаркет за жареной курицей. Газетчики сопровождали нашу кавалькаду и фотографировали эти важные сцены местной благотворительности.
На окраине города я заехал в слесарную мастерскую наварить шипы на подковы. Ее хозяин, Ричард Мэйер, отложив в сторону чей-то заказ, сразу же принялся за мои подковы. Узнав, что я из Санкт-Петербурга, он рассказал, что дочь недавно оттуда вернулась в восхищении от его архитектуры, но в возмущении от манер тамошних кавалеров. Я философически заметил, что манеры жителей не обязательно гармонируют с окружающей их архитектурой. Большинство обывателей нашего города на Неве в пажеских корпусах не обучалось.
Старая Пендлетонская дорога следовала руслу реки Юма тилла, и машины здесь давно не ходили. Встречались иногда велосипедисты и пешие туристы с рюкзаками. На заливных лугах противоположного берега паслись антилопы и дикие козы; дорогу неспешно пересекали лисицы и койоты – это была их земля испокон веков.
Развлечения ради включил радио и почерпнул архиважную информацию, что 1,6 миллиона американцев сидит за решеткой, то есть каждый двухсотый здесь – преступник. Мы всегда в России стремились переплюнуть американцев. Наверное, и в этом мы «впереди планеты всей». Как правило, преступления совершают люди, которым нечего делать.
Наконец я увидел недалече от дороги дом и зарулил в гости на ферму Раса Некрашевича. Тот собирался с женой на банкет в город, но разрешил устроить лошадь на пастбище. Времени на разговоры у него не было, но я успел узнать, что работает он дорожным рабочим. Недавно купил этот роскошный дом с 70 гектарами пастбищ, где содержит 30 голов скота. Ну, какой наш работяга может себе позволить подобное?
В Хермистауне я направился на территорию ярмарки, начальство которой выделило загон для лошади и выдало кипу прессованного сена. Сам я устроился рядом в телеге и уже без особого интереса наблюдал соревнование женщин в объезжании верхом вокруг трех пустых бочек, правда, сам-то я вряд ли бы показал время меньше пятнадцати секунд.
Директор ярмарки Гэри Гаравд позвонил Саю Ручу, местному специалисту по тяжеловозам. Сай не замедлил приехать, чтобы увидеть мою лошадь и помочь с упряжью – недалеко я бы уехал, если бы не имел по дороге таких помощников. У себя на ферме Сай содержал 30 лошадей породы клайдесдэйл. Скоро ему должно было исполниться 80 лет, но Сай продолжал работать на земле, используя лошадей как тягловую силу. Во время праздников и парадов он запрягал шесть или восемь лошадей цугом и приезжал сюда на ярмарку показать, как это делается. Ведь искусство запряжки лошадей исчезает вместе с уходящими из этого мира мастерами. Недавно дирекция ярмарки установила слишком узкие для проезда упряжки ворота, и Сай приехал с угрозой взорвать их, если начальство не расширит вход.
Он принадлежал к вымирающему племени людей, не желающих примириться с бинарным, нивелирующим образом жизни, а еще он был романтик лошадей. Поэтому я поставил ему послушать пленку с записью песни «Тяжеловозы» в исполнении ансамбля «Джетро Талл». Эта песня являлась гимном моей экспедиции, и были в ней такие слова:
Песня была об уходящей жизни, которая всегда к нам возвращается, о лошадях, которые делают нас людьми.
- Предпослесловие друга Америка глазами медленными
- Введение
- Начало
- Графство Пэрри
- Прошлое
- Перевал
- Отец Михаил
- Стиральная доска
- Вашингтон Пенсильванский
- Западная Вирджиния
- Огайо
- Первая национальная дорога
- Президентбургер
- Квакерский колледж
- Пасха
- Земля и люди
- Том Сойер
- Домовые
- Запад на востоке
- Ветераны
- Ки-Бар
- Линкольн
- Ваху
- Оцеола
- Ковка лошади
- Песчаный шторм
- Полковник Коди
- Огалала
- Горные устрицы
- День поминовения
- Cпотыкач
- Форт Ларами
- «Мироеды»
- Зайцелопы
- Форт КОРТ
- Гости
- Рандеву
- Школа ядовитых пауков по дороге на ранчо гремучих змей
- Кристиан
- Старатели
- День независимости
- Перевал
- Дэвид Грант
- Ископаемые
- Медвежье озеро
- Театр
- Река Портнеф
- Пруды
- Поэт
- Прерия в огне
- Горный дом
- Обещаниедержатели
- Звуки музыки
- Орегон
- Бэйкер-сити
- Голубые горы
- Прозелиты
- Индейцы
- Тяжеловозы
- Река Колумбия
- Конгрессмен
- Гора Худ
- Краса Орегона
- Портленд
- Астория
- Побережье
- Рэймонд
- Олимпия
- Сиэтл
- Остров Видбей
- Приграничье
- Канада
- Пойнт-Робертс
- Обратно в благословенную Америку
- Содержание книги
- Популярные страницы
- Церковь Воскресения Словущего.
- Страна вечных фестивалей
- Переходим к письму
- Улица Печатника Григорьева
- Интересные тылы Дмитровки
- Дом № 43–45 Гостиница В.Е. Пестрикова «Метрополитен» («Знаменская.»)
- Часть третья, аэропортовая
- Бизнес-центр (Крестовский пр., 11)
- Наряду со сменой силуэта
- ХУДОЖНИК АЛЕКСАНДР ИСАЧЕВ
- Российский этнографический музей
- «Кровавый суд» в Кёнигсберге