Книга: Дмитровское шоссе. Расцвет, упадок и большие надежды Дмитровского направления

Академия в развитии

Академия в развитии

Двух небольших флигелей, вдобавок плохо приспособленных для жилья, конечно, не могло хватить для армии студентов-сельхозников. Уже в 1885 году к северу от площади было выстроено капитальное, вместительное (по тем временам) здание новых общежитий. С. И. Тихомиров (он в те годы служил архитектором Петровской академии) запроектировал довольно сложную композицию из трехэтажных корпусов, образующих в плане подобие буквы «Н». Особую представительность зданию придает солидная отделка фасадов, выдержанная в стиле «венского ринга», завезенном в Москву австрийскими зодчими, прибывавшими в то время на работу в Москву. К сожалению, позаботившись о жилье для студентов, руководство академии забыло про их питание. Ошибку пришлось исправлять спустя тридцать лет – в 1911–1913 годах к перекладине буквы «Н» по проекту Г. Кайзера пристроили столовую – высокий зал в полуподвальном этаже.

К юго-востоку от этого сооружения в 1912–1914 годах появился крупный учебный корпус, выстроенный по проекту Н. Н. Чернецова. Архитектор постарался придать своему творению классические черты, снабдив его полукруглым центральным ризалитом, обставленным спаренными колоннами. Но в этом поистине триумфальном элементе здания прячется совсем не парадный, по-академически скромный вход, а вознесенный над ризалитом купол почти не просматривается снизу. Окна второго этажа почему-то разрывают карниз отделанного под руст цоколя.

Для обитания ведущих профессоров академии рядом с учебными корпусами строились двухэтажные деревянные домики. До наших дней дожил и продолжает использоваться в качестве жилья дом, в котором в свое время обитал академик Вильямс (Тимирязевская улица, № 53).

Развитие центрального ядра академии продолжалось и годы советской власти. В 1934 году А. В. Снигарев из 10-й архитектурно-планировочной мастерской Моссовета разработал эскизный проект новой планировки территории академии, которая должна была превратиться во всесоюзный центр по научному исследованию сельского хозяйства. В соответствии с этим проектировалось создание образцово-показательных хозяйств, новых лабораторий, институтов. Как и большинство слишком широких задумок, план Снигарева остался на бумаге, но кое-что было сделано.

По соседству с бывшим конным двором, как бы принимая от него эстафету, в 1935–1936 годах выросло здание кафедры зоологии и дарвинизма (заодно там же разместился Музей коневодства). Двухэтажное здание, украшенное портиком из четырех тощих колонок, спроектировал архитектор М. И. Осипов. В начале XXI века и кафедры, и музей выселили из его обжитого помещения, дом поставили на реконструкцию, растянувшуюся на несколько лет. К 2008 году здание надстроили третьим этажом, по мере возможности сохранив при этом общую композицию главного фасада.

Вплоть до 90-х годов XX века перед крыльцом музея красовались два бронзовых изваяния лошадей в натуральную величину. Одно из них изображало тракенского жеребца Темпельхютера, была отлита в Восточной Пруссии в 1932 году по модели скульптора Кюбарта. После Великой Отечественной войны статуя была отправлена в СССР в счет репараций и передана Тимирязевской академии.

Вторая статуя – арабской лошади – имеет французское происхождение. В свое время ее изваял скульптор Ледюк и продал за границу, в Россию, какому-то любителю лошадей. В 1928 году ее привезли в Москву и поставили перед Музеем коневодства, располагавшимся тогда на Скаковой улице. Когда музей переехал на территорию ТСХА, за ним последовала и статуя.

В годы перестройки и становления демократии статуи неоднократно повреждались местными хулиганами. В результате скульптуры пришлось убрать в помещения. Сегодня о стоявших некогда на Тимирязевской улице памятниках лошадям напоминают только старые фотографии.

А между бывшим конным двором и бывшим конным музеем в 1915 году выросло еще одно интереснейшее сооружение – решетчатая металлическая башня. Ее вполне можно было считать близкой родственницей знаменитой Шуховской башни на Шаболовке. Назначение тимирязевской было более утилитарным – всего-навсего нести на себе здоровенный бак для воды, да и высота была значительно меньшей – вместо трех ярусов всего один. Для снабжения водой всех невысоких зданий Петровской академии особой высоты и не требовалось. Век водонапорной вышки оказался недолгим, уже в 30-х годах академический городок был подключен к городским сетям и надобность в собственном водопроводе, а заодно и в башне исчезла. Ее демонтировали.

Зато возродился Музей академии, погибший в 1881 году. В 1938 году вышло специальное постановление Совета народных комиссаров СССР. Поводом для него послужило 75-летие со дня рождения директора академии Вильямса – основоположника отечественной школы почвоведов. Для музея академии в 1939–1941 годах было выстроено импозантное здание. Его закругленная угловая часть, оформленная колоннадой, закрепляет пересечение улиц Прянишникова и Тимирязевской. Проектировала здание группа архитекторов под руководством М. И. Осипова[139].

Постоянное развитие академии привело к тому, что наиболее разросшиеся ее подразделения стали выделяться в самостоятельные научные или учебные заведения. В 1930 году одним из них стал Институт инженеров водного хозяйства, созданный на базе гидротехнического отделения инженерного факультета академии и предназначавшийся для подготовки мелиораторов, инженеров-гидротехников, строителей и экономистов для водного хозяйства. В 1963 году он превратился в гидромелиоративный институт, ныне размещающийся по адресу: улица Прянишникова, дом № 19. Выделился из состава академии и Московский институт механизации и электрификации сельского хозяйства имени В. М. Молотова. Его лабораторный корпус (Лиственничная аллея, № 7) заложили в 1953 году. Архитекторы Е. Калашникова, И. Гамелина и инженер С. Румянцев включили в свой проект немало дорогостоящих элементов, не столь уж необходимых для научного учреждения – массивный портик, гранитная площадка перед входом, цоколь, облицованный тем же гранитом[140]. Архитектурные излишества сильно затянули строительство, и здание было сдано лишь в 1955 году.

Оглавление книги